1. Состав туристической группы. История похода

23 января 1959г. из Свердловска выехала группа туристов в составе 10 человек, которая поставила своей задачей пройти по лесам и горам Северного Урала лыжным походом 3-й (наивысшей) категории сложности. За 16 дней участники похода д.б. преодолеть на лыжах не менее 350 км. и совершить восхождения на североуральские горы Отортэн и Ойко-Чакур. Формально считалось, что поход организован туристской секцией спортивного клуба Уральского Политехнического Института (УПИ) и посвящён предстоящему открытию 21 съезда КПСС, но из 10 участников четверо студентами не являлись. Кратко остановимся на персональном составе группы, поскольку в ходе дальнейшего повествования имена и фамилии этих людей будут упоминаться постоянно.

Итак:

- Дятлов Игорь Алексеевич, 1937 г.р., руководитель похода, студент 5-го курса радиотехнического факультета УПИ, высокоэрудированный специалист и, безусловно, талантливый инженер. Уже на 2-м курсе Игорь разработал и собрал УКВ-радиостанции, которые использовались для связи двух групп во время турпохода в 1956 г. по Саянам. Кстати, с этими радиостанциями был связан весьма неприятный для самолюбия Дятлова инцидент: при распределении весовой нагрузки между участниками похода Игорь завысил их вес на 3 кг. Сделал это он для того, чтобы ему в рюкзак не положили лишнего груза. Дятлов был пойман на лжи на третий день похода, изобличён и претерпел, должно быть, немало неприятных минут. Произошедшее, впрочем, вовсе не отменяет его безусловного инженерного таланта. Он являлся разработчиком малоразмерной печки, которая использовалась в походах в 1958-59 гг. и доказала свою функциональность. По некоторым сообщениям Дятлову, вроде бы, было сделано предложение остаться в УПИ после окончания института для продолжения научной работы. К 1959 г. Игорь имел немалый опыт дальних походов разной степени сложности и среди членов туристской секции спортклуба УПИ считался одним из самых опытных спортсменов. Знавшие Игоря люди говорили о нём как о человеке вдумчивом, не имеющим склонности к скоропалительным решениям и даже медлительном (но медлительном в том смысле, что он всегда поспевал не спеша). Дятлов являлся разработчиком маршрута, по которому группа отправилась в поход 23 января. Необходимо добавить, что Игорь ухаживал - и не без взаимности - за Зиной Колмогоровой, которая также приняла участие в этом походе;

- Дорошенко Юрий Николаевич, 1938 г.р., студент факультета подъёмно-транспортных машин УПИ, хорошо подготовленный турист, имевший опыт продолжительных походов различной степени сложности. Одно время ухаживал за Колмогоровой Зиной, также являвшейся членом группы. Юрий ездил с девушкой в её родной город Каменск-Уральский, где был представлен её родителям и сестре. В дальнейшем их отношения вроде бы расстроились, но это не помешало Юрию сохранить добрые чувства как к Зине Колмогоровой, так и к своему более удачливому сопернику Игорю Дятлову;

- Дубинина Людмила Александровна, 1938 г.р., студентка 3 курса инженерно-экономического факультета УПИ, с первых дней учёбы принимала активное участие в деятельности туристического клуба института, отлично пела, фотографировала, многие фотографии в зимнем походе 1959 г. сделаны именно Дубининой. Девушка имела немалый туристический опыт. Во время похода по Восточным Саянам в 1957 г. получила огнестрельное ранение ноги из-за случайного выстрела сопровождавшего студентов охотника, мужественно перенесла как само ранение, так и последующую (весьма болезненную) транспортировку. В феврале 1958 г. была старшей похода 2 категории сложности по Северному Уралу;

- Золотарёв Семён (Александр) Алексеевич, 1921 г.р., самый старший участник похода и, пожалуй, самая загадочная личность данного списка. Он просил называть его Сашей и потому во многих документах и воспоминаниях Золотарёв фигурирует именно под этим именем. На самом же деле он носил имя Семён и был выходцем с Северного Кавказа (из кубанских казаков, из станицы Удобной на границе с Карачаево-Черкесской АССР), куда регулярно ездил к матери. Родился в семье фельдшера, принадлежал к поколению, наиболее пострадавшему от Великой Отечественной войны (из призывников 1921-22 гг. рождения в живых остались около 3%), прошёл практически всю войну (в Вооружённых Силах с октября 1941 г. по май 1946 г.). Стал кандидатом в члены ВКП(б) в 1944 г., был комсоргом батальона, уже после войны вступил в партию. Имел 4 боевых награды. На военное прошлое Семёна Золотарёва следует обратить особое внимание - в дальнейшем нам ещё придётся к нему вернуться для более тщательного анализа. После окончания войны Семён пытался продолжить военную карьеру - в июне 1945 г. он поступил в Московское военно-инженерное училище, которое, однако, почти сразу подверглось сокращению. В апреле 1946 г. Золотарёв перевёлся в составе курса в Ленинградское военно-инженерное училище, но видимо, не судьба была служить ему в действующей армии, поскольку и это училище подверглось сокращению вслед за московским. В конце-концов Семён Золотарёв оказался в Минском институте физкультуры (ГИФКБ), который благополучно закончил в 1951 г. В середине 50-х гг. он работал инструктором по туризму на турбазе "Артыбаш" (Алтай), затем перебрался в свердловскую область, где устроился работать на Коуровской турбазе старшим инструктором по туризму. Впрочем, перед самым походом к Отортену вместе с группой Игоря Дятлова, Золотарёв с "Коуровки" уволился. Был холост, что выглядело довольно необычно для того времени, имел татуировки и золотые вставные зубы (последние указывали на зажиточность их обладателя, в те годы основным материалом зубных протезов являлась сталь). Татуировки Золотарёва весьма любопытны, среди них присутствовали изображения пятиконечной звезды, свеклы, имени "Гена", даты "1921", буквосочетания ДАЕРММУАЗУАЯ, комбинаций "Г+С+П=Д", "Г+С", а также отдельных букв "С" рядом со звездою и свеклой. Большинство татуировок Золотарёва были скрыты одеждой и участники похода, видимо, ничего о них не знали. Примечательно, что участникам похода, с некоторыми из которых он не был прежде знаком, Золотарёв представился как "Александр Алексеевич", т.е. умышленно исказил имя;

- Колеватов Александр Сергеевич, 1934 г.р., студент 4-го курса физико-технического факультета УПИ. Это ещё одна (наряду с Золотарёвым) "тёмная лошадка" в составе группы. До свердловского "Политеха" Александр успел закончить Свердловский горно-металлургический техникум (по специальности "металлургия тяжёлых цветных металлов") и уехать... в Москву для работы старшим лаборантом в секретном институте Министерства среднего машиностроения, именовавшимся в то время п/я 3394. Впоследствии этот "почтовый ящик" превратился во ВНИИ неорганических материалов, занимавшийся разработками в области материаловедения для атомной промышленности. Работая в лаборатории, Александр Колеватов поступил во Всесоюзный заочный политехнический институт, отучился один год и перевёлся на 2-й курс свердловского "Политеха". История его отъезда в Москву, работы там на протяжении трёх лет (август 1953 г. - сентябрь 1956 г.) и последующего возвращения в Свердловск весьма неординарна для того времени. Как и в случае с Золотарёвым, в дальнейшем нам придётся вернуться к анализу этих необычных деталей жизни молодого человека, пока же отметим, что к 1959 г. Колеватов уже имел опыт туристических походов различной категории сложности. Знавшие Александра люди отмечали такие сильные черты его характера, как аккуратность, доходившую порой до педантизма, методичность, исполнительность, а также выраженные лидерские качества. Единственный из членов группы, Александр курил трубку;

- Колмогорова Зинаида Алексеевна, 1937 г.р., студентка 4-го курса радиотехнического факультета УПИ, душа туристического клуба института. Как и остальные члены группы, Зина имела уже немалый опыт походов по Уралу и Алтаю различной степени сложности. Во время одного из походов девушка была укушена гадюкой, некоторое время находилась на грани жизни и смерти, с большим мужеством и достоинством перенесла выпавшие на её долю страдания. Зина Колмогорова демонстрировала безусловные лидерские качества, умела сплачивать коллектив, была желанным гостем любой студенческой компании;

Некоторые из участников туристического похода, посвящённого открытию 21 съезда КПСС : Игорь Дятлов, Семён Золотарёв, Зина Колмогорова.

- Кривонищенко Георгий (Юрий) Алексеевич, 1935 г.р., выпускник УПИ, в 1959 г. - инженер комбината №817 (ныне известного как ПО "Маяк") из г. Челябинск-40, режимного объекта в Челябинской обл., где осуществлялась наработка оружейного плутония. 29 сентября 1957 г. там произошла одна из крупнейших в мире техногенных катастроф, получившая широкую известность лишь в пост-перестроечное время. Следствием этой катастрофы (т.н. "Кыштымкой аварии") явилось образование т.н. Восточно-Уральского радиоактивного следа протяжённостью около 300 км. Георгий был свидетелем этой катастрофы и участником её ликвидации. Данное обстоятельство в контексте настоящего очерка следует принять во внимание. Кривонищенко был другом Дятлова, участвовал практически во всех походах, в которые ходил Игорь. Также Георгий был дружен с большинством остальных участников похода, которые часто бывали в свердловской квартире его родителей. Хотя в действительности Кривонищенко носил имя Георгий, друзья обычно называли его Юрием (т.е. тут примерно такая же ситуация с заменой имени, что и в случае с Золотарёвым);

- Слободин Рустем Владимирович, 1936 г.р., выпускник УПИ, как и Кривонищенко являлся инженером комбината №817, куда пришёл работать годом позже Георгия. Существует легенда, будто бы отец Рустема в 1959 г. являлся председателем профкома УПИ, но действительности она не соответствует. Профком "Политеха" возглавлял однофамилец Рустема, а его отец являлся профессором другого свердловского ВУЗа. Слободин на протяжении ряда лет ходил в туристические походы различной категории сложности и являлся, безусловно, опытным туристом. По воспоминаниям друзей, Рустем был очень спортивным молодым человеком, подвижным, выносливым, увлекался бегом на длинные дистанции. Рустем отлично играл на мандолине, которую взял с собою и в этот поход. Кстати, его тюркское имя не должно вводить в заблуждение, это не более чем дань интернациональной моде, родители Рустема Слободина были русскими;

- Тибо-Бриньоль Николай Владимирович, 1934 г.р., прораб из Свердловска, выпускник строительного факультета УПИ 1958 г. Николай Тибо был сыном французского инженера, репрессированного в сталинские годы, и родился в лагере, где содержалась его мать. В Свердловск приехал из Кемерова, учился хорошо, институт закончил со средним баллом 4,15, причём успехи в учёбе шли у него по нарастающей и успеваемость к концу обучения оказалась много лучше, чем на первых курсах. Тибо-Бриньоль имел опыт туристических походов различных категорий сложности, был хорошо знаком со студентами УПИ - членами туристического клуба института. Все, знавшие Тибо, отмечали его энергию, предприимчивость, дружелюбие и юмор;

Походные фотографии, обнаруженные в фотоаппаратах членов группы. На левом фотоснимке (слева направо): Людмила Дубинина, Георгий Кривонищенко, Николай Тибо-Бриньоль и Рустем Слободин. Фотография справа сделана тогда же и практически на том же месте (слева направо): Николай Тибо, Людмила Дубинина, Семён Золотарёв и Зина Колмогорова. Тибо отдал свою фетровую шляпу Золотарёву, мужчины дурачатся и все явно пребывают в прекрасном расположении духа. Все ещё живы, бодры и здоровы...

- Юдин Юрий Ефимович, 1937 г.р., студент 4-го курса инженерно-экономического факультета УПИ, в институте увлёкся туризмом, совершил в общей сложности 6 длительных походов различных категорий сложности, в т.ч. и 3-й (наивысшей). Мотивом начавшегося похода являлся энтузиазм его участников. Никаких материальных выгод участие в этом лыжном переходе принести не могло. Профком "Политеха" выдал студентам по 100 руб. материальной помощи, но это вспоможение носило чисто символический характер, а потому все участники скинулись ещё по 350 руб. на пополнение походной кассы. Часть экипировки была получена в институте, часть являлась собственностью членов группы. Все участники лыжного похода были здоровы, поставленная задача вполне соответствовала уровню их подготовки и техническому оснащению.

Нельзя не сказать несколько слов о командном духе этого небольшого коллектива. Все его члены имели высшее или неполное высшее образование, причём следует помнить, что в те времена статус высшего образования был много выше нынешнего. Это были по-настоящему разносторонне одарённые и эрудированные люди, причём получившие уже определённый жизненный опыт, прошедшие своеобразную проверку "на прочность". Известно, что почти всем участникам перехода доводилось прежде сталкиваться в тайге с диким зверьём, а случаи с укусом змеёй Зины Колмогоровой и ранением Люды Дубининой весьма красноречиво говорят сами за себя. Эти девушки были явно не "гламурными кисами" из передач Ксюши Собчак, а надёжными, преданными и проверенными далеко нерядовыми испытаниями товарищами. Безусловно, члены группы обладали психологической устойчивостью к стрессовым нагрузкам, имели развитые чувства солидарной ответственности и взаимовыручки. Практически все они хорошо знали друг друга на протяжении нескольких лет, и это обстоятельство придавало им взаимную уверенность. Единственным участником команды, являвшимся для остальных действительно незнакомым человеком, был Семён Золотарёв.

Снимок слева: "Ты чуешь, третьего не хватает?"- подтекст фотографии не оставляет сомнений в прекрасном расположении духа запечатлённых на ней Николая Тибо-Бриньоля и Семёна Золотарёва. Справа: всё тот же узнаваемый Тибо и вышедшая из строя Люда Дубинина.

Однако внутри группы существовала как минимум одна связь, основанная на особых межличностных симпатиях. Речь идёт о паре "Игорь Дятлов - Зина Колмогорова". Не будет преувеличением сказать, что этих молодых людей объединяла платоническая привязанность. Само по себе это высокое и красивое чувство в обычной обстановке можно только приветствовать, однако в ситуации неординарной, стрессовой, связанной с риском для жизни оно способно сыграть весьма опасную роль, послужить своеобразным детонатором разрушения единоначалия и подчинённости. В экстремальной ситуации любовная привязанность может неожиданно и притом негативно повлиять на принятие важного решения, толкнуть человека на отказ от выполнения команды, либо побудить участника группы к неоптимальным (с точки зрения большинства) действиям. Об этом надлежит помнить, тем более что в этом походе такие экстремальные ситуации без сомнения возникали...

Итак, 23 января 1959 г. группа выехала из Свердловска и в ночь с 24 на 25 января прибыла в пос. Ивдель (примерно в 340 км. к северу от места отправления). В дороге имели место два инцидента, заслуживающими того, чтобы быть отмеченными здесь. Речь идёт о конфликтных ситуациях с участием работников милиции. В одном случае туристов не пустили на ночёвку в здание вокзала в г. Серове и Юрий Кривонищенко, издеваясь, принялся просить подле закрытых вокзальных дверей "милостыню на конфеты" (эта выходка закончилась для него прогулкой в отделение милиции на вокзале). В другой раз к туристам в поезде Серов-Ивдель пристал какой-то алкаш, заявивший, что они украли у него бутылку водки и потребовавший её вернуть. С придурком, разумеется, никто ругаться не стал, но это лишь распалило пьяницу. В конечном итоге проводнику пришлось сдавать его милицейскому наряду на станции. Для членов группы оба инцидента негативных последствий не имели, поскольку командировочное предписание, уведомлявшее о том, что туристический поход приурочен к "красной дате" (то бишь открытию съезда КПСС), устраняло все препоны и лишние вопросы со стороны официальных лиц.

Во второй половине дня 26 января группа благополучно выехала на попутке из Ивделя в пос. 41-го квартала, где жили лесозаготовители. Фактически это был уже самый край населённого мира - далее начинались совсем уж необжитые уральские леса, мрачные и неприветливые. Примерно в 19:00-20:00 группа без происшествий прибыла в посёлок 41-го квартала, устроилась на ночёвку в общежитии лесозаготовителей. Начальник 1-го лесучастка по фамилии Ряжнев, местный Бог и Царь, великодушно выделил туристам подводу с лошадью и возницей, на которую вся группа сложила рюкзаки и, став на лыжи, 27 января совершила следующий переход - в посёлок 2-го Северного рудника. Этот населённый пункт, некогда входивший в разветвлённую систему ИвдельЛАГа, к 1959 г. уже был совсем заброшен. Там не осталось ни одного жителя и из 24 домов лишь один имел надёжную крышу и хоть как-то годился для постоя. В нём группа и заночевала. В этом месте можно отметить, что возницей, управлявший лошадью, являлся некий Великявичус, литовец, осуждённый в 1949 г. на 10 лет лагерей и вышедший на поселение в 1956 г. Сам по себе этот персонаж не играет в повествовании особой роли, но его присутствие весомо свидетельствует об одном, весьма важном обстоятельстве: весь север Свердловской области и Коми АССР был в те годы напичкан учреждениями бывшего сталинского ГУЛАГа. Очень большой процент населения Урала был тогда так или иначе связан с некогда мощной репрессивной машиной - тут проживали и бывшие лагерные сидельцы, и расконвойные, и лагерная обслуга. К 1959 г. прежняя ГУЛАГовская система уже в значительной степени захирела и заметно сократилась, пугающая аббревиатура исчезла ещё аж в 1956 г. (тогда вместо ГУЛАГа появилось непроизносимое ГУИТК - Главное Управление исправительно-трудовых колоний), но люди-то... люди остались! В контексте всего, произошедшего в дальнейшем об этом следует помнить...

Во 2-м Северном членов группы привлёк склад геологических образцов. По крайней мере один геологоразведочный керн с пиритом они взяли с собою. Во время пребывания в посёлке (т.е. 27-28 января) один из туристов, Юрий Юдин, заболел. Ему пришлось отказаться от дальнейшего участия в походе и утром 28 января 1959 г. группа с ним тепло попрощалась. Юдин возвратился в посёлок 41-го квартала вместе с Великявичусом, а группа в количестве теперь уже 9 чел. двинулась дальше.

Эти фотоснимки сделаны в первой половине дня 28 января 1959 г.: девушки прощаются с Юрием Юдиным во "Втором-Северном". Без труда угадываются персонажи на задних планах: на левом фотоснимке это Семён Золотарёв, на правом - Игорь Дятлов.

Собственно, на этом заканчивается та часть туристического похода группы Дятлова, которая м.б. подтверждена объективными свидетельствами посторонних лиц. О дальнейшем мы можем судить лишь по дневниковым записям участников похода, да материалам прокурорского расследования.

Игорь Дятлов и ведомая им группа туристов рассчитывали совершить переход по Северному Уралу с таким расчётом, чтобы в первых числах февраля выйти на гору Отортен (или Отыртен, высота 1234 м.), а затем к 12 февраля оказаться в посёлке Вижай, откуда надлежало дать телеграмму в УПИ о благополучном прибытии. Однако уже 28 января Игорь Дятлов засомневался в возможности уложиться в срок и при прощании с Юрием Юдиным попросил последнего передать в спортклуб сообщение о возможном переносе окончания похода. Речь шла о задержке в один-два дня, т.е. контрольный срок сдвигался руководителем похода на 14 февраля.

Эта передвижка выглядела логичной. К середине февраля в УПИ возвратились участники другого лыжного перехода по Северному Уралу (группа под руководством Юрия Блинова). Все они говорили о сильных снегопадах в том районе, так что решение Игоря Дятлова о переносе срока возвращения выглядело вполне взвешенным и разумным.

Однако, ни 14, ни 15, ни 16 февраля группа в посёлке Вижай не появилась и телеграмму в спортклуб "Политеха" не отправила. К этому времени в УПИ после каникул стали съезжаться студенты. Появился и Юрий Юдин, отделившийся от группы Игоря Дятлова на полдороге. К нему, разумеется, были обращены вопросы о судьбе группы и обстоятельствах похода, но Юрий ясности никакой внести не мог; с его слов лишь стало ясно, что вплоть до полудня 28 января никаких конфликтов между членами группы, а также ЧП, либо подозрительных ситуаций не возникало. 17 февраля 1959 г. родственники некоторых членов группы (прежде всего Люды Дубининой и Александра Колеватова) стали звонить руководителю спортклуба УПИ с требованием прояснить судьбу отсутствующих туристов. Аналогичные звонки последовали и в партком института.

Возглавлявший спортклуб УПИ Лев Семёнович Гордо попытался было погасить начинавшийся скандал. 18 февраля он заявил секретарю парткома УПИ Заостровскому, будто от Дятлова получена телеграмма, уведомлявшая о задержке в пути. Видимо Гордо всерьёз рассчитывал, что через день-другой пропавшие туристы объявятся и проблема рассосётся сама собой.

Но проблема не рассосалась. Родственники студентов обратились в Свердловский горком партии и теперь уже руководители партийного руководства начали задавать институтскому руководству неприятные вопросы. Стал вопрос об организации спасательной экспедиции, однако тут же выяснилось, что никто из спортивного руководства на уровне УПИ и города не имеет точной информации о маршруте группы Дятлова. Это было грубейшим нарушением порядка организации туристических походов. Необходимую информацию стали лихорадочно восстанавливать по рассказам людей, слышавшим о планах от членов пропавшей группы. Ситуацию спас совершенно посторонний спортклубу "Политеха" человек - Игнатий Фокич Рягин, друг семьи Колеватовых, обстоятельно поговоривший с Александром о предстоявшем походе в середине января. Рягин по памяти восстановил маршрут группы и 19 февраля Римма Колеватова, сестра Александра, передала карту полковнику Георгию Семёновичу Ортюкову, преподавателю тактики с военной кафедры УПИ, возглавившему в те февральские дни розыск группы и в дальнейшем приложившему много сил для выяснения истории группы Дятлова.

8. Концентрационный лагерь — коммерческое предприятие

Записки «вредителя». Часть III. Концлагерь. 8. Концентрационный лагерь — коммерческое предприятие

По материалам «Рыбпрома» и из разговоров с заключенными, работавшими в других отделениях и центральном управлении лагеря, его сложная структура и физиономия как производственного коммерческого предприятия становилась мне понятной. В 1931 году Соловецкий лагерь достиг максимума своего развития. В его состав входили четырнадцать отделений. Южной границей служили река Свирь и Ладожское озеро, северной — берег Северного Ледовитого океана. На этом протяжении, примерно полторы тысячи километров по линии Мурманской железной дороги, вытянулись, захватив и всю Карелию, производственные предприятия этого лагеря. Лагерь продолжал шириться и стремился выйти из этих пределов. Так как на восток распространению Соловецкого лагеря препятствуют владения другого огромного предприятия ГПУ — Севлона (северных лагерей особого назначения), а на запад — близость финской границы, то лагерь распускал свои щупальца на острова Ледовитого океана, Колгуев и Вайгач, и южный берег Кольского полуострова (Кандалакшский и Терский берега Белого моря). Число заключенных росло с каждым днем. Работы велись огромные и намечались еще большие. Распоряжаясь на территории так называемой Карельской автономной республики как полновластный хозяин, Соловецкий лагерь организовал в огромном масштабе параллельные всем государственным предприятиям Карелии свои коммерческие предприятия. Параллельно карельскому рыбному тресту — «Рыбпром», «Кареллесу» — свои лесозаготовки и свой сплав леса, свое производство кирпича, свое дорожное строительство, свои сельскохозяйственные и животноводческие фермы, совершенно забивая карельскую промышленность.

Глава V

Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». Глава V. Баия-Бланка

Баия- Бланка Геология Многочисленные вымершие гигантские четвероногие Недавнее вымирание Долговечность видов Крупным животным не нужна пышная растительность Южная Африка Сибирские ископаемые Два вида страуса Повадки печника Броненосцы Ядовитая змея, жаба, ящерица Зимняя спячка животных Повадки морского пера Индейские войны и резня Наконечник стрелы — археологическая находка «Бигль» пришел сюда 24 августа и через неделю отплыл к Ла-Плате. С согласия капитана Фиц-Роя я остался, с тем, чтобы проехать в Буэнос-Айрес сушей. Приведу здесь некоторые наблюдения, сделанные как во время этого посещения, так и прежде, когда «Бигль» занимался тут съемкой гавани. Равнина на расстоянии нескольких миль от морского берега относится к громадной формации пампасов, состоящей частью из красной глины, частью из богатой известью мергельной породы. Ближе к берегу есть равнины, образованные остатками верхней равнины и илом, гравием и песком, выброшенными морем, пока происходило медленное поднятие суши; об этом поднятии свидетельствуют, лежащие на некотором возвышении слои раковин ныне живущих моллюсков и окатанные голыши пемзы, разбросанные повсюду. На Пунта-Альте перед нами открывается разрез одной из этих площадок недавней формации, чрезвычайно интересной теми многочисленными и совершенно своеобразными остатками гигантских наземных животных, которые погребены в ней. Они весьма полно описаны профессором Оуэном в «Зоологических результатах путешествия на "Бигле"» и хранятся в Хирургическом училище.

Государственная дума и тактика социал-демократии

Сталин И.В. Cочинения. - Т. 1. - М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1946. С. 206–213.

Вы, наверное, слышали об освобождении крестьян, Это было время, когда правительство получало двойной удар: извне – поражение в Крыму, изнутри – крестьянское движение. Потому-то правительство, подхлёстываемое с двух сторон, вынуждено было уступить и заговорило об освобождении крестьян: "Мы должны сами освободить крестьян сверху, а то народ восстанет и собственными руками добьется освобождения снизу". Мы знаем, что это было за "освобождение сверху"... И если тогда народ поддался обману, если правительству удались его фарисейские планы, если оно с помощью реформ укрепило свое положение и тем самым отсрочило победу народа, то это, между прочим, означает, что тогда народ еще не был подготовлен и его легко можно было обмануть. Такая же история повторяется в жизни России и теперь. Как известно, и теперь правительство получает такой же двойной удар: извне – поражение в Манчжурии, изнутри – народная революция. Как известно, правительство, подхлестываемое с двух сторон, принуждено еще раз уступить и так же, как и тогда, [c.206] толкует о "реформах сверху": "Мы должны дать народу Государственную думу сверху, а то народ восстанет и сам созовет Учредительное собрание снизу". Таким образом, созывом Думы они хотят утихомирить народную революцию, точно так же, как уже однажды "освобождением крестьян" утихомирили великое крестьянское движение. Отсюда наша задача – со всей решимостью расстроить планы реакции, смести Государственную думу и тем самым расчистить путь народной революции. Но что такое Дума, из кого она состоит? Дума – это ублюдочный парламент.

Middle Ages

Middle Ages : from 476 to 1492

Middle Ages : from 476 to 1492.

6. Вывод за ворота

Записки «вредителя». Часть III. Концлагерь. 6. Вывод за ворота

Очередь под открытым небом, то есть большую часть года под дождем и снежной метелью. Многие проглатывают свою порцию тут же, стоя, другие бегут в барак, на нары. У кого есть чайник, берут кипяток. Но все торопятся, потому что надо исполнить длинную и сложную процедуру, чтобы получить право выйти за проволоку и успеть на работу. В бараке, у ротного, надо получить «рабочую книжку», расписаться в книге, отметить часы и минуты получения, затем в канцелярии дежурного по лагерю надо показать книжку и получить пропуск на выход за проволоку. Получивших пропуска конвойные выстраивают на «линейке» и ведут к воротам. Здесь часовой просчитывает заключенных, проверяет пропуска. Вывод из ворот происходит в восемь часов утра, к девяти все должны быть разведены по всем учреждениям лагеря, разбросанным по городу Кеми. Так как всем надо «выправить документы» одновременно — всюду толкотня, очереди, ругань Нас гонят на принудительную работу, и мы же должны добыть себе пропуска, а нас же ругают в течение всей этой процедуры... Ведут нас посреди дороги, осенью и весной покрытой невылазной грязью. Среди конвойных попадаются рьяные служаки, которые требуют, чтобы мы строго соблюдали военный строй, а обуты мы все бог знает как, и многие месят эту каторжную грязь уже из последних сил. — Равняться чище в рядах! — кричит наш командир, останавливая и равняя шеренги. — До вечера стоять будете. — А нам что, постоим! — слышится из рядов. — Срок идет. Конвойный бросается искать виновных, отбирает пять-шесть документов, записывает фамилии.

Глава 10

Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 10

Май 1917 года покончил со стадией перебранки и ознаменовал вступление в стадию разочарования в революции. Все находили развитие событий отвратительным, и никто не скрывал своих чувств. Больше не предпринималось искренних попыток обратить кого-либо в свою веру или убедить в чем-либо. Люди больше ничего не доказывали, они определились в убеждениях и отвечали смехом на каждый довод. Массы людей опасались, что революция окажется пустым звуком. Война продолжалась, как прежде, и, поскольку надежда на скорый мир отсутствовала, солдаты находились в постоянной готовности к суровым испытаниям. В положении трудящихся никаких чудодейственных изменений к лучшему не произошло. С ростом цен заводской рабочий с трудом сводил концы с концами. Крестьяне не могли понять, почему им надо дожидаться конституционного совещания для раздела земли, которую они в состоянии взять немедленно. Страной правили представители все тех же классов, которые прежде сформировали кабинет министров. Солдаты, рабочие и крестьяне стали проявлять признаки нетерпения и требовать доказательств, что в стране действительно утвердился новый порядок. Они относились с насмешками и вызовом к образованным классам, чью неприязнь к своим надеждам ощущали и чье сопротивление немедленным переменам приписывали эгоистическим мотивам. В своем стремлении получить от революции выгоды трудящиеся массы раскачивали государственный корабль до опасного крена. С другой стороны, националистически мыслящие группы, наблюдающие крушение Российской империи, тоже теряли веру во Временное правительство.

Борьба за Красный Петроград

Корнатовский, Н.А.: Л., изд-во «Красной газеты», 1929

В истории Октябрьской революции и гражданской войны в России Петроград занимает исключительное место. Первый коллективный боец в дни великого Октября - Петроград приобрел себе славу и первого героического города в годы тяжелой, изнурительной гражданской войны. В фокусе ожесточенной борьбы за Петроград символически отразились начало и конец классового поединка в России. Корниловское наступление на Петроград в августе - сентябре 1917 г., явившееся походом буржуазно-помещичьей контрреволюции против революционного пролетариата России, знаменовало собой начало кровопролитной гражданской войны. Это наступление было ликвидировано прежде, чем смогло вылиться в определенные реальные формы. Последняя попытка белой гвардии завладеть Петроградом в октябре 1919 г., совпавшая по времени с переходом в решительное наступление на Москву южной контрреволюции, была уже по существу агонией белого дела, ее предсмертными судорогами и увенчалась победой пролетарской революции. Непосредственно на Петроградском фронте была одержана победа не столько над отечественной контрреволюцией, сколько над вдохновлявшей ее мировой буржуазией. Империалистическая политика стран-победительниц в мировой войне получила серьезный удар на северо-западе России, - удар, предвосхитивший победу Советов на всех фронтах гражданской войны.

Воспоминания кавказского офицера : III

Воспоминания кавказского офицера : III

В Анухву, лежавшую в горах, против Анакопии, верст пятнадцать от морского берега, мы приехали поздно ночью. Микамбай ожидал нас каждый час, и наши постели были уже приготовлены в кунахской, как называют дом, назначенный для гостей. Абхазцы, равно как и черкесы, живут обыкновенно в хижинах, крытых соломою или камышом, которых плетневые стены плотно замазаны глиной, перемешанной с рубленою соломой. Весьма немногие знатные и богатые горцы строят рубленые деревянные дома. Микамбай имел такой дом, и по этой причине слыл очень богатым человеком. Дом этот, занятый его семейством, был в два этажа,с окнами, затянутыми пузырем, между которым кое-где проглядывало небольшое стеклышко, добытое от русских. Кроме того, Микамбай пользовался уважением народа еще по другой причине: его меховая шапка была постоянно обвита белою кисейною чалмой, доставлявшей ему вид и титул хаджия, хотя он никогда не бывал в Мекке. На Кавказе нередко горец, задумавший ехать в Мекку поклониться Каабе, надевает чалму, принимает название хаджи и пользуется им иногда всю жизнь, не думая исполнить своего обета; а народ смотрит на него с глубоким уважением, как на избранника веры. Весь следующий день хаджи Соломон посвятил обсуждению вопросов, касавшихся до нашего путешествия. Горцы не начинают никакого дела, не собрав для совета всех в нем участвующих. Переговоры бывают в этих случаях очень продолжительны, так как старики, излагающие обыкновенно содержание дела, любят говорить много и медленно, и в свою очередь также терпеливо и внимательно выслушивают чужие речи.

Chapter XV

The voyage of the Beagle. Chapter XV. Passage of the Cordillera

Valparaiso Portillo Pass Sagacity of Mules Mountain-torrents Mines, how discovered Proofs of the gradual Elevation of the Cordillera Effect of Snow on Rocks Geological Structure of the two main Ranges, their distinct Origin and Upheaval Great Subsidence Red Snow Winds Pinnacles of Snow Dry and clear Atmosphere Electricity Pampas Zoology of the opposite Side of the Andes Locusts Great Bugs Mendoza Uspallata Pass Silicified Trees buried as they grew Incas Bridge Badness of the Passes exaggerated Cumbre Casuchas Valparaiso MARCH 7th, 1835.—We stayed three days at Concepcion, and then sailed for Valparaiso. The wind being northerly, we only reached the mouth of the harbour of Concepcion before it was dark. Being very near the land, and a fog coming on, the anchor was dropped. Presently a large American whaler appeared alongside of us; and we heard the Yankee swearing at his men to keep quiet, whilst he listened for the breakers. Captain Fitz Roy hailed him, in a loud clear voice, to anchor where he then was. The poor man must have thought the voice came from the shore: such a Babel of cries issued at once from the ship—every one hallooing out, "Let go the anchor! veer cable! shorten sail!" It was the most laughable thing I ever heard. If the ship's crew had been all captains, and no men, there could not have been a greater uproar of orders.

Глава 16

Борьба за Красный Петроград. Глава 16

Катастрофа, столь быстро постигнувшая северо-западную русскую контрреволюцию, заставила ее идеологов и военных вождей заняться анализом тех причин, которые были в основе ее поражения. Белые генералы, руководившие походом на Петроград, основную причину своего поражения пытались найти исключительно в области военной деятельности. Основные вопросы, определившие в конечном счете исход военных кампаний и операций, оставались, конечно, вне сферы их умственного кругозора. Выходцы из определенной классовой среды и представители буржуазно-помещичьих интересов — они не могли подняться выше своих военно-кастовых, профессиональных вожделений. Продолжая оставаться военной кастой, противостоящей широким пластам трудящихся, военные руководители русской контрреволюции были глухи и слепы ко всяким завоеваниям революционной мысли. История развития русского капитализма предопределила удельный вес русской буржуазии. [567] Зависимость последней от англо-французского капитала принимала определенные и вполне законченные формы — она сказалась на ходе мировой империалистической войны, она вошла в историю 1917 года, она отразилась и на всей дальнейшей деятельности отечественной контрреволюции. Помощь крупных империалистических государств привела к тому, что против Советской республики выступила контрреволюция в масштабе международном. Техника империалистических государств была призвана оказать реальную поддержку русской белогвардейщине. Требовалось только искусство военных руководителей, чтобы эту помощь использовать наиболее целесообразно.

1. «Добро пожаловать»

Записки «вредителя». Часть III. Концлагерь. 1. «Добро пожаловать»

Попов остров, куда нас наконец привезли, не совсем остров. Отделен он от материка только «обсушкой» — низким местом, затопляемым морем два раза в сутки во время прилива. В отлив он соединяется с сушей труднопроходимым болотом. Когда-то он был покрыт лесом, теперь там торчат только отдельные кривые деревья, стелется полярная березка, и моховые болота чередуются с выходами огромных, выглаженных льдами гранитов. На Поповом острове — огромный лесопильный завод, морская пристань, куда приходят иностранные пароходы за советским лесом, а в двух-трех километрах от нее два распределительных пункта Соловецкого концлагеря — «Мореплав» и «Кок». Нас выгрузили и погнали в «Мореплав». Шли мы по грязной, тяжелой дороге, по болоту, по талому снегу. Мы еще хуже держались на ногах, чем нас гнали из «Крестов», вещи валились из рук, но нас также окружили конвойными, также, нет, хуже — понукали грубыми окриками и бранью. Протащившись километра два, мы увидели деревянные вышки, часовых, заграждение из колючей проволоки и огромные ворота. У ворот «за проволокой» был дощатый барак, где находится канцелярия коменданта и караульное помещение. За этими воротами начиналась каторга. — Посмотрите вверх, — дернул меня за рукав мой сосед. Над воротами была арка, убранная еловыми ветками. Над ней два плаката: «Да здравствует 1 Мая, праздник трудящихся всего мира!» и «Добро пожаловать!» Я не мог удержаться от смеха. Смеялись все, кто поднимал голову и видел плакаты.

25. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу в контексте версии «контролируемой поставки»

Перевал Дятлова. Смерть, идущая по следу... 25. Подготовка группы Игоря Дятлова к походу в контексте версии «контролируемой поставки»

Как же могла выглядеть последовательность событий, связанных с операцией "контролируемой поставки" радиоактивных вещей через Георгия Кривонищенко, в свете изложенной выше информации? Сложная, многокомпонентная оперативная игра не могла задумываться и реализовываться на уровне территориального Управления КГБ по Свердловску и области. Замысел подобной комбинации должен был вызревать в Москве и притом на довольно высоком уровне, поскольку требовал согласования с разными инстанциями - от ЦК КПСС и Совмина СССР, до Академии наук. Возможным толчком операции послужило обнаружение агентурного канала западной разведки в Челябинске-40, либо смежном ему производстве. Видимо был обнаружен некий шпион иностранной разведки, которого принудили стать "двойным агентом". Все его контакты, само собой, попали под полный контроль советской контрразведки. Практическая работа по реализации дезинформирующей операции началась с подбора надлежащего человека на роль "внедренца". Перевербованный агент, как и всякий "двойник" не внушал полного доверия, иностранной разведке надо было подставить человека, изначально работавшего на отечественную госбезопасность, так сказать, "нашего до мозга костей". Вполне возможно, что первоначально на роль подставного планировался Александр Колеватов, однако затем была найден лучшая кандидатура - Георгий Кривонищенко. Колеватов всё-таки был студентом и его проникновение на атомный объект могло состояться только в будущем (а могло и не состояться вообще). Между тем, Георгий Кривонищенко уже работал в Челябинске-40, и что немаловажно, его отец являлся крупным управленцем.