Средиземноморский театр

В конце 1941 года кригсмарине открыло для себя новый театр военных действий - Средиземное море. Союзный итальянский флот, несмотря на численное превосходство и выгодное расположение баз, к этому времени полностью утратил стратегическую инициативу. Линии снабжения Африканского корпуса находились под постоянными ударами британских ВМС. Главной силой в планируемом контрударе должны были стать авиация и подводные лодки, однако командование кригсмарине сочло необходимым развернуть здесь и торпедные катера, которые было возможно перевести по французской речной системе.

Особенность переброски заключалась в том, что минимальная ширина каналов составляла чуть больше 5 м, а это автоматически вычеркивало из списков стандартные катера серий S-26 и S-38. Меньшие размеры имели лишь «шнелльботы» типа S-30, которыми была укомплектована 3-я флотилия. Ее первая группа из пяти единиц покинула Вильгельмсхафен 7 октября 1941 года. Маршрут включал в себя переход в Роттердам, затем по Рейну до Страсбурга, а далее по системе каналов в реку Сона. В районе города Шалон катера пересекали демаркационную линию неоккупированной части Франции и далее шли на юг с соблюдением строгих мер маскировки. В частности, корпуса «шнелльботов» были окрашены в черный цвет, кормовую орудийную платформу скрывали фанерные щиты, флаги снимались. В таком виде «торпедоносцы» спускались на юг по Соне и Роне и наконец попадали в Лигурийское море. Переход первой группы завершился 18 ноября, второй (также из пяти единиц) из-за зимнего обмеления и замерзания рек окончился лишь 14 января 1942 года.

Первые ночные рейды «шнелльботов» в районе Мальты оказались безрезультатными. Тогда было принято решение использовать катера для заградительных операций. Уже до конца 1941 года немцы выставили у острова 73 мины, а за март, апрель и первую половину мая следующего года «шнелльботы» 3-й флотилии выставили 19 заграждений из 557 мин и 416 минных защитников. На этот раз немцам сопутствовал успех. Только из состава июньского конвоя на банках, выставленных катерниками, подорвались и погибли два эскортных миноносца (британский «Саутволд» и польский «Кужавьяк»), еще два эсминца, транспорт и тральщик получили повреждения. В ходе постановки в ночь на 7 мая 1942 года «шнелльботы» потопили артогнем малый охотник ML-130 - первый корабль, уничтоженный ими на этом театре. Не обошлось и без потерь. Один из катеров - S-31 - 10 мая погиб от своей же мины, а спустя неделю S-34 стал жертвой случайного попадания с береговой батареи.

В начале мая на театр прибыла третья, и последняя группа из четырех катеров. Ввод ее в строй совпал по времени с решением перевести силы флотилии в восточную часть Средиземного моря, откуда она могла бы поддерживать с фланга новое наступление Роммеля в Киренаике. В качестве баз немцы планировали использовать бухту Суда на острове Крит и порт Дерна на африканском побережье. В конце месяца там базировалось уже 9 катеров. Успех был достигнут в первом же выходе в ночь на 3 июня, но потопленный корабль, опознанный немцами как эсминец, в действительности оказался вооруженным траулером.

Большое оживление у катерников вызвало сообщение об обнаружении у берегов Египта 11 июня 1942 года крупного конвоя, шедшего на Мальту (операция «Вигорес»). Шесть катеров флотилии, начиная с ночи 13 июня, выходили на поиск неприятеля, но два первых патрулирования не принесли удачи, так как в этот момент конвой был еще далеко. В ночь на 15-е он приблизился настолько, что со «шнелльботов» смогли заметить осветительные бомбы, которыми самолеты люфтваффе указывали место нахождения противника. Несмотря на то что при сближении катера сами несколько раз были освещены своей же авиацией, для англичан атака оказалась внезапной. Однако торпеды, вылущенные катерами S-59, S-58 и S-56, прошли мимо цели.

В то время, когда шла перезарядка торпедных аппаратов, с катера S-56 (обер-лейтенант Вупперман) был обнаружен новый отряд кораблей, в который входили крейсера и эсминцы. Вупперману удалось незаметно проскочить через линию охранения и выпустить две последние торпеды в крейсер. Немцы наблюдали два взрыва, в носовой части и в районе миделя, на самом же деле британский крейсер «Ньюкасл» был поражен лишь единожды. Торпеда разворотила корпус в районе цепного ящика с правого борта. Несмотря на пробоину внушительных размеров, боеспособность корабля существенно не пострадала, хотя впоследствии ему пришлось ремонтироваться на американских верфях. Любопытно, что «Ньюкасл» стал единственным крейсером союзников, успешно атакованным «шнелльботами».

Примерно через 1,5 часа попадание еще одного «угря» получил эсминец «Хэйсти». Повреждения оказались настолько значительными, что англичане сочли за лучшее снять экипаж и затопить корабль. Выпущенная торпеда принадлежала, по всей видимости, S-55 (обер-лейтенант Хорст Вебер), хотя сами немцы попадания не увидели. Ночная атака катеров сорвала планы англичан: они решили вернуть конвой в Александрию. Вклад 3-й флотилии в срыв операции «Вигорес» был оценен германским военно-морским командованием, наградившим Зигфрида Вуппермана Рыцарским крестом с дубовыми листьями.

Атака следующего крупного конвоя состоялась в августе. На этот раз караван (операция «Пьедестал») двигался на Мальту с запада, из Гибралтара. В ночь на 13-е S-30, S-36, S-58 и S-59 (на S-35 в последний момент вышли из строя моторы) совместно с восемью итальянскими торпедными катерами атаковали конвой в тот момент, когда тот преодолевал Сицилийский пролив. Командиры «шнелльботов» доложили о четырех попаданиях в разные суда, однако послевоенный анализ подтвердил лишь уничтожение судна «Вайранги» (12 436 брт). Итальянцы же (уникальный случай!) обставили своих немецких коллег, отправив на дно крейсер «Манчестер» и три транспорта (25 124 брт).

В ходе недолгой кампании в Тунисе катера 3-й, а с середины января 1943 года и 7-й флотилии (7-я флотилия торпедных катеров была сформирована 1 октября 1941 года из единиц, захваченных и достроенных немцами в Голландии (бывшие голландские ТМ-54 - ТМ-61 стали S-151 - S-158). Командир флотилии - корветтен-капитан Труммер. Ввод в строй и боевая подготовка затянулись до осени 1942 года, когда флотилия была переведена на Средиземное море) осуществляли частые ночные выходы для постановки мин к портам Бону и Филипвиллю. 28 февраля из очередного похода не вернулся S-35. По всей вероятности, он подорвался на мине. Немцы отомстили за эту потерю сполна вечером 12 марта, когда группа «шнелльботов» случайно обнаружила отряд британских эсминцев, выдвигавшихся наперехват итальянского конвоя. В результате атаки шести катеров был торпедирован эскадренный миноносец «Лайтнинг». Корабль затонул. Командира отличившегося S-55 24-летнего обер-лейтенанта Хорста Вебера, на счету ко­торого были уже два эсминца и подводная лодка, наградили Рыцарским крестом (Существует версия, что «Лайтнинг» был потоплен торпедой катера S-158).

В начале мая тунисский плацдарм был разгромлен. Катера снова вернулись в Порто-Эмпедокле, откуда продолжали осуществлять безрезультатные походы. Операций против вражеских десантов на острова Лампедузу и Пантеллерию не проводилось, поскольку известие о начале вторжения поступило к катерникам с 24-часовым опозданием. Перед новой высадкой, уже на саму Сицилию, союзная авиация предприняла все необходимые меры, чтобы выжить «шнелльботы» из пункта, который находился всего в нескольких милях от участка десантирования. Днем 6 июля британские истребители-бомбардировщики потопили S-59 и повредили еще два катера. 9-го числа, всего за несколько часов до начала операции «Хаски» обе флотилии (С июля 1943 года все катерные силы на Средиземном море были объединены в 1-ю дивизию торпедных катеров (фрегаттен-капитан Герберт-Макс Шульц)) вынуждены были перейти в Аугусту. Действиям против десантных сил из этой базы помешали частые воздушные налеты, а также хроническая нехватка топлива. К концу августа в составе 1-й дивизии оставалось лишь пять исправных катеров.

8 сентября 1943 года поступило сообщение о капитуляции Италии, а на следующий день на Апеннинский полуостров вступили войска союзников. 3 особо сложном положении оказались катера S-54 (обер-лейтенант Клаус Шмидт) и S-61 (фельдфебель Блёмкер), находившиеся в Таранто. Проанализировав обстановку, немецкие катерники решили идти в Венецию. Венером того же дня оба «шнелльбота» покинули порт, попутно выставив мины, как это обычно делалось при оставлении баз. Постановка была осуществлена скрытно, и на следующий день англичане при входе в Таранто потеряли быстроходный заградитель «Эбдиел», а с ним и 400 десантников. Переход через Адриатическое море оказался результативным. 11 сентября катера встретили у Анконы итальянскую канонерку «Аурора», которую после непродолжительного боя потопили. Спустя несколько часов ими был перехвачен войсковой транспорт «Леопарди», перевозивший 700 бывших солдат дуче. Пароход сдался и ведомый призовой командой с катеров был отправлен в Венецию. Вскоре на горизонте появился новый корабль. Опознав в нем итальянский эсминец, обер-лейтенант Шмидт повел звено в торпедную атаку. Получив несколько попаданий, эскадренный миноносец «Кьюентино Селла» затонул в течение минуты. Наконец, дотянув на последних литрах соляра до Венеции, оба катера приняли участие в разоружении гарнизона города и захвате оставшихся в порту итальянских кораблей. За этот поход командир звена обер-лейтенант Клаус-Дегенхард Шмидт был награжден Рыцарским крестом.

Катера, оставшиеся в Тирренском море, приняли участие в ночных нападениях на стоянку у союзного плацдарма в Салерно. Результативным оказался лишь первый рейд в ночь на 11 сентября, когда три катера 7-й флотилии потопили американский эскадренный миноносец «Роуэн».

В середине ноября 1943 года из Берлина поступил приказ о перебазировании всех уцелевших катеров в порты Адриатики. Из Тирренского моря они доставлялись на транспортерах в Пьяченцу, где их долго не удавалось спустить на воду из-за зимнего обмеления реки По. Фактически переброска затянулась на 4,5 месяца и завершилась в конце марта 1944 года.

Из уже находившихся на Адриатике шести торпедных катеров 3-й флотилии в боеспособном состоянии оставалась только половина. Единственной задачей, которую можно было попытаться решить столь скромными силами, стала борьба с каботажными перевозками югославских партизан между островами далматинского побережья. Впрочем, это не уберегло от потерь. 10 января 1944 года британские истребители-бомбардировщики потопили S-55, 23 апреля подорвался на мине S-54. Несмотря на восьмиметровую пробоину, катер остался на плаву, но ввести его в строй уже не удалось.

К концу апреля большинство уцелевших «шнелльботов» 1-й дивизии были отремонтированы и подготовлены к ведению боевых действий. Кроме них в состав 1-й дивизии в этот период входили и другие подразделения, в частности, 24-я флотилия (капитан-лейтенант Ганс-Юрген Мейер), сформированная в конце 1943 года из захваченных итальянских и четырех югославских (постройки фирмы «Люрссен») катеров. В марте 1944-го по железной дороге сюда перебросили 21-ю флотилию (капитан-лейтенант Вупперман), вооруженную 13-тонными катерами типа LS. 21-я и часть 24-й флотилии базировались на порты Эгейского моря.

В дальнейшем действия «шнелльботов» были ограничены районом Адриатики, причем на особые успехи немцам рассчитывать уже не приходилось. До конца войны им удалось уничтожить лишь два английских боевых катера - МТВ-372 (24 июля 1944 года) и HDML-1163 (5 января 1945 года) да несколько малотоннажных невооруженных судов. Собственные потери оказались куда существеннее. 12 июня 1944 года в бою с английским эскортным миноносцем «Эггесфорд» погиб S-153, а 26 июля при неудачной попытке атаковать очередной конвой получил тяжелые повреждения S-151 (так и не был восстановлен). 19 августа пошел ко дну S-57. 25 октября британские самолеты разбомбили находившийся в Себенико S-158; позже пилоты Королевских ВВС записали на свой счет еще одну победу, потопив S-154. Незавидная участь постигла катер S-157: его в районе Триеста уничтожили минометным огнем югославские партизаны. Наконец, немцы несли потери и из-за навигационных аварий - по этой причине им пришлось вычеркнуть из списков S-36, S-61 (столкнулись 6 февраля 1945 года и больше не восстанавливались), S-33, S-58 и S-60 (сели на мель 10 января и вскоре были уничтожены катерами и авиацией союзников). Последние месяцы войны оставшиеся «шнелльботы» преимущественно отстаивались в Поле, а 3 мая 1945 года они подняли белые флаги и ушли в Анкону. Война на Адриатике закончилась.

Chapter XVII

The pirates of Panama or The buccaneers of America : Chapter XVII

Captain Morgan departs from Chagre, at the head of twelve hundred men, to take the city of Panama. CAPTAIN MORGAN set forth from the castle of Chagre, towards Panama, August 18, 1670. He had with him twelve hundred men, five boats laden with artillery, and thirty-two canoes. The first day they sailed only six leagues, and came to a place called De los Bracos. Here a party of his men went ashore, only to sleep and stretch their limbs, being almost crippled with lying too much crowded in the boats. Having rested awhile, they went abroad to seek victuals in the neighbouring plantations; but they could find none, the Spaniards being fled, and carrying with them all they had. This day, being the first of their journey, they had such scarcity of victuals, as the greatest part were forced to pass with only a pipe of tobacco, without any other refreshment. Next day, about evening, they came to a place called Cruz de Juan Gallego. Here they were compelled to leave their boats and canoes, the river being very dry for want of rain, and many trees having fallen into it. The guides told them, that, about two leagues farther, the country would be very good to continue the journey by land. Hereupon they left one hundred and sixty men on board the boats, to defend them, that they might serve for a refuge in necessity. Next morning, being the third day, they all went ashore, except those who were to keep the boats.

17. Духовенство в тюрьме

Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 17. Духовенство в тюрьме

В СССР бывали определенные периоды гонений на бывших чиновников, военных, на интеллигенцию, крестьянство, специалистов, занятых на производстве. Гонения то обострялись, то затихали, вспыхивали снова в зависимости от различных поворотов политики, и достигли своего апогея после объявления пятилетки. Преследования священнослужителей, начавшиеся с первых дней советской власти, никогда не прекращались, но считалось, что правительство СССР в принципе якобы твердо держится свободы вероисповеданий и при случае демонстрирует «знатным иностранцам», как, например, Бернарду Шоу, какую-нибудь из уцелевших церквей. Граждане СССР прекрасно знают, что аресты среди «церковных» не прекращаются и что не всегда бывает легко найти священника, чтобы отслужить панихиду или похоронить человека верующего. За мое пребывание в тюрьме на Шпалерной в каждой общей камере всегда не менее десяти — пятнадцати человек, привлекавшихся по религиозным делам. Бывали они и в одиночках, так что общее их число было, вероятно, не менее десяти процентов. Формально им предъявлялось обвинение по статье 58, пункт 10 и пункт 11: контрреволюционная агитация и участие в контрреволюционной организации, что давало от трех лет заключения в концлагерь до расстрела с конфискацией имущества.

Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик

Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик. 30 декабря 1922 года

Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика (РСФСР), Украинская Социалистическая Советская Республика (УССР), Белорусская Социалистическая Советская Республика (БССР) и Закавказская Социалистическая Федеративная Советская Республика (ЗСФСР - Грузия, Азербейджан и Армения) заключают настоящий Союзный договор об объединении в одно союзное государство - «Союз Советских Социалистических Республик» - на следующих основаниях. 1.

Таблица 1

Короли подплава в море червонных валетов. Приложение. Таблица 1. Тактико-технические характеристики первых советских подводных лодок, находившихся на вооружении с 1917 по 1941 г.

Тактико-технические характеристики первых советских подводных лодок, находившихся на вооружении с 1917 по 1941 г. Имя, тип (количество единиц, названия лодок), годы вступления в строй и окончания службы Водоизмещение, т Длина, м Ширина, м Осадка, м Скорость хода надв./подв., уз Дальность плавания надв./подв. ходами, мили Глубина погружения, м (время погружения, мин) Вооружение торпедные аппараты: Н — носовые К — кормовые Дж — Джевецкого торпеды мины артиллерия: АУ — артустановка, пул. — пулемет «Минога»1909–1920 123 32,6 2,75 2,75 11/5 900/25 50 (2,5) 2Н 2  — 1–37 мм АУ т. «Касатка» (4) 1904–1905–1920 («Касатка», «Макрель», «Окунь», «Шереметев») 140 33,5 3,39 2,8 8,5/5,5 700/30 50 (3–4) 4Дж 4  — 1 — пул. т.

XII. Финляндия

Побег из ГУЛАГа. Часть 3. XII. Финляндия

Рассвет. Кругом бело. Из-за тумана ничего не видно; ни признака солнца, ни розовой полоски зари. Отец с сыном пошли на разведку. Я продолжала лежать; не могла себя заставить хотя бы пойти собрать черники. Вернулись. Теперь муж лег, я пошла бродить, чтобы не пропустить солнца. Чтобы занять себя, собирала чернику, рассыпанную на крохотных кустиках, потонувших во мху. Несколько ягод — и взгляд на небо. Что это? Как будто наметилось движение облаков, или это обман глаз, до слез уставших смотреть на белизну? Нет. Облака пошли выше, стали собираться группами. Разбудила мужа. Пока мы радостно суетились, солнце вышло по-настоящему. Собрались, скатились к речке. В пышных зарослях поймы вылетела на солнце масса блестящих, ярких жуков и бабочек; полярное лето кончалось, все торопились жить. На косогоре, где когда-то был пожар, выросли целые плантации цветов и ягодников. Многочисленные выводки тетеревов то и дело вырывались из-под самых ног и разбегались в заросли полярной березки. Дальше все чаще стали попадаться сшибленные и обкусанные грибы. Так хорошо, весело мы шли часов шесть — семь, но река после прямого западного направления повернула на север. — Надо сворачивать, — решил отец. Пошли по берегу. Опять болото, ивняк, комары. Муж становился все мрачнее. — Вода, наверное, ледяная, простужу всех вас. — Зато вымоемся. Шесть дней не умывались. Река оказалась глубокой и широкой. Нечего делать, надо было раздеваться и идти вброд. Муж пошел первый. Сразу, с берега, глубина была по пояс. Он шел наискось, борясь с сильным течением. Вода бурлила, становилось глубже.

1200 г. до н.э. - 800 г. до н.э.

C 1200 г. до н.э. по 800 г. до н.э.

От Катастрофы Бронзового века между 1200 г. до н.э. и 1150 г. до н.э. до конца древнегреческих Темных веков примерно в 800 г. до н.э.

21. Валютные операции ГПУ

Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 21. Валютные операции ГПУ

На следующую ночь, после моего громогласного скандала, взяли на допрос старичка-ювелира. Потребовали его «в пальто», но без вещей, и он исчез на четыре дня. Бедняга так растерялся при этом первом вызове, после того как четыре месяца он сидел, что забыл в кружке свои вставные челюсти. Вернулся он только на четвертые сутки вечером. Он был неузнаваем. С первого шага в камеру он стал порываться говорить, рассказывать, объяснять: он, который всегда был сдержан, молчалив, как человек, который всю свою долгую жизнь провел в подчинении и считал это для себя естественным и справедливым. Набросился на еду, которую мы ему сохранили, давился хлебом и супом, трясся от смеха, путался, захлебывался словами и все-таки неудержимо стремился и глотать и говорить. — Ни и потеха, потеха, я вам скажу. Нет, не поверите. Что пришлось пережить, не поверите... Потеха... Ну и молодцы, ну и умеют. Привезли на Гороховую, во вшивую. Вшивую, эту самую, слышали, знаете, вшивую. Ох и потеха! Он так захлебнулся супом и прожеванным хлебом, что у него началась рвота. — Иван Иванович, успокойтесь, измучили вас, отдохните сначала, — хлопотали мы вокруг него, уверенные, что бедный старик рехнулся. — Четверо суток не ел, вот не на пользу пошло, — сказал он несколько нормальнее, делая, по нашему настоянию, маленькие глотки холодной воды. Но чуть вздохнул, заговорил опять, порываясь опять есть. — Во вшивой двести — триста народа, мужчины, женщины, подростки — совсем ребята. А тесно! Жарко. Ни сесть, ни лечь. Втиснули, только стоять можно.

XVI. Еще один допрос

Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XVI. Еще один допрос

— Так-с! так-с! Здравствуйте, садитесь. Как поживаете? — любезно встречает следователь, сидя в маленьком, сравнительно чистом кабинетике. — Спасибо, прекрасно. — Прекрасно? Смеетесь? Посмеиваетесь? И долго еще будете смеяться? — Пока «в расход» не спишете. — Недолго, недолго ждать придется, — загромыхал опять любезный следователь. — Семь копеек, расход небольшой, а что касается вас, тоже расход не велик — такого специалиста потерять. Впрочем, разговор этот, который, как и предыдущий, трудно было бы назвать допросом, велся, можно сказать, в «веселых» тонах. В окно виднелось синее еще от вечернего света весеннее небо. Голые, но уже гибкие от тепла ветки дерева шуршали по стеклу. За окном приближалась весна, жили люди и свободно глядели на синее небо, а здесь... какую гадость надо еще вытерпеть, пока выведут «в расход». Смерти я не боюсь, слишком тяжко и гадко так жить, но противно, что будет перед смертью. Куда потащат? Какую гадость придется слышать напоследок? Потом мешок на голову и пулю в затылок. Или без мешка? Неба и того не увидишь перед смертью. — Замечтались? — прерывает меня следователь после порядочного промежутка времени: пока он курил, я молча смотрела в окно. — Ну-с, а что же вы нам о вашем муженьке расскажете? — А что вам надо знать? — Что мне надо знать? Ха, ха. Все надо знать. Все вываливайте. Расскажите, расскажите. Я люблю, когда мне рассказывают. Он закурил папиросу и небрежно развалился в кресле.

3. Cудебно-медицинское исследование тел Юрия Дорошенко, Георгия Кривонищенко, Зинаиды Колмогоровой и Игоря Дятлова

Перевал Дятлова. Смерть, идущая по следу... 3. Cудебно-медицинское исследование тел Юрия Дорошенко, Георгия Кривонищенко, Зинаиды Колмогоровой и Игоря Дятлова

4 марта экспертом областного Бюро судебно-медицинской экспертизы Борисом Алексеевичем Возрождённым и судмедэкспертом города Североуральск Иваном Ивановичем Лаптевым было произведено исследование четырёх тел погибших туристов, доставленных в Ивдель. В целях правильной оценки обстоятельств случившегося на склоне Холат-Сяхыл, опишем одежду, в которой были доставлены погибшие туристы для анатомического исследования и основные телесные повреждения, отмеченные экспертами : а)Юрий Дорошенко, один из двух, найденных под кедром туристов. Известно, что это был самый крепкий и рослый (180 см.) член группы Дятлова. На нём была одета майка-безрукавка и штапельная (т.е. тонкого сукна, не фланелевая) рубашка-ковбойка с коротким рукавом; плавки, сатиновые трусы и трикотажные кальсоны. Все 6 пуговиц ковбойки были застёгнуты, оба нагрудных кармана - пусты. На ногах - разное количество носков: на левой - двое трикотажных и толстый шерстяной с обожжёным участком 2,0*5,0 см., а на правой - остатки х/б носка и шерстяной. Кальсоны Дорошенко были сильно разорваны: левая штанина в средней трети внутренней поверхности бедра имела разрыв размером 13,0*13,0 см., а правая штанина на передней поверхности бедра и того больше - 22,0*23,0 см. В волосах погибшего эксперт обнаружил частицы мха и хвою, кроме того, с правой стороны головы в её височной, теменной и затылочной частях оказались обожжены кончики волос. Цвет лица покойного был определён словосочетанием "буро-лиловый".

800 - 323 BC

From 800 to 323 BC

From the end of Greek Dark Ages c. 800 BC to the death of Alexander the Great in 323 BC.

Lower Paleolithic

Lower Paleolithic : from 2.6 million to 300 000 years before present

Lower Paleolithic : from 2.6 million to 300 000 years before present.

18. Следователь пробует «взять на бас»

Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 18. Следователь пробует «взять на бас»

В тот вечер мы долго не спали: свет погасили, но наш татарин продолжал вполголоса свои рассказы, и мы, в какой-то мере забыв про тюрьму, следили за тем, как занятно могла раньше развертываться людская жизнь. И вдруг шаги, бряканье ключей, свет, окрик: — Фамилия? — страж тычет пальцем в каждого из нас по очереди. Доходит до меня. Отвечаю. — Инициалы? — В. В. — Полностью инициалы! — рычит он грозно. Здесь они грубее, чем на Шпалерке. — Имя и отчество, что ли? — Ясно! Имя, отчество? — Отвечаю. — Давай живо! Начинаю одеваться. Все смотрят сочувственно, беспокоясь за меня. — В пальто? — спрашиваю я, чтобы знать, повезут ли на Гороховую или будут допрашивать здесь. — Ничего не сказано, значит, без пальто. Выхожу. Спускаюсь по крутым железным лестницам, в жуткой ночной тишине гигантской тюрьмы. — Обожди. Конвойный останавливает меня в нижнем коридоре на пронизывающем сквозняке. После тесной камеры и постели охватывает дрожь. Стою долго. Совершенно замерзаю. — Давай! Вхожу в кабинет. Передо мной новый следователь. Фигура резкая, отталкивающая. Сухой брюнет, еще молодой, с напряженными движениями. Лоб низкий, глаза маленькие, злые. Военная форма, ромб на петличках — советский генеральский чин. Прежний следователь был в чине полковника. Значит, это начальство. — Садитесь, — говорит он мрачно.