6. Вывод за ворота
Очередь под открытым небом, то есть большую часть года под дождем и снежной метелью. Многие проглатывают свою порцию тут же, стоя, другие бегут в барак, на нары. У кого есть чайник, берут кипяток. Но все торопятся, потому что надо исполнить длинную и сложную процедуру, чтобы получить право выйти за проволоку и успеть на работу. В бараке, у ротного, надо получить «рабочую книжку», расписаться в книге, отметить часы и минуты получения, затем в канцелярии дежурного по лагерю надо показать книжку и получить пропуск на выход за проволоку. Получивших пропуска конвойные выстраивают на «линейке» и ведут к воротам. Здесь часовой просчитывает заключенных, проверяет пропуска. Вывод из ворот происходит в восемь часов утра, к девяти все должны быть разведены по всем учреждениям лагеря, разбросанным по городу Кеми. Так как всем надо «выправить документы» одновременно — всюду толкотня, очереди, ругань Нас гонят на принудительную работу, и мы же должны добыть себе пропуска, а нас же ругают в течение всей этой процедуры...
Ведут нас посреди дороги, осенью и весной покрытой невылазной грязью. Среди конвойных попадаются рьяные служаки, которые требуют, чтобы мы строго соблюдали военный строй, а обуты мы все бог знает как, и многие месят эту каторжную грязь уже из последних сил.
— Равняться чище в рядах! — кричит наш командир, останавливая и равняя шеренги. — До вечера стоять будете.
— А нам что, постоим! — слышится из рядов. — Срок идет.
Конвойный бросается искать виновных, отбирает пять-шесть документов, записывает фамилии. Записанный получает пять-шесть суток карцера.
Так доставляются на место работ специалисты, которые и в лагере ведут крупнейшую работу и на которых, собственно, и держатся все предприятия лагеря, дающие ГПУ многомиллионные доходы.
На месте работ снова оформление прибытия каждого заключенного и затем служба до пяти часов. В пять — перерыв на обед. Заключенные выстраиваются партиями на улице перед учреждениями, конвой постепенно собирает их, выстраивает, ведет обратно на Вечеракшу. Там вновь проверка и сдача документов. Голодные, проработавшие весь день, прошагавшие два километра до города и столько же обратно, заключенные опять тащатся к окошкам кухни за обедом. Он, как и на Поповом острове, состоит из двух блюд — супа с листками протухшей капусты и мельчайшими кусочками соленой конины или верблюжатины и ложки вареного утреннего пшена. Несмотря на изнуряющий голод, не у всех хватает решимости проглотить вонючий суп, и они со злостью льют его тут же в помойную яму.
Но и этот обед нельзя получить раньше шести, а в семь надо опять выправить все документы и шагать на вечернюю работу, которая начинается в восемь и кончается в одиннадцать часов вечера. Только к двенадцати часам ночи можно попасть назад, в казарму, получить ложку утренней каши, кипятку и устраиваться спать на свои пятьдесят сантиметров голых досок.
Ночью не знаешь, куда деться от вони, клопов, а зимой — страшной стужи, потому что бараки отапливаются только мусором, если соберут его заключенные; дров не полагается. И это в условиях приполярной зимы. Едва заснешь, если окончательно свалишься от усталости, начинается ночная поверка. Хотя нас, работающих в управлении, и не должны выстраивать, а просчитывать на местах, во время сна, но так как ротное начальство не твердо в арифметике и счет у него никогда не сходится с записью, кого-то ему не хватает, и оно начинает всех будить.
И так каждый день. Без минуты отдыха, в толпе, в спешке, ругани, крике. Так надо прожить пять лет, а большинству десять.