16. Перед процессами
Лето 1930 года было тревожное. Неудачный эксперимент пятилетки резко сказывался. Продуктов становилось все меньше, даже в Москве, снабжавшейся вне всякой очереди. Из продажи исчезали все необходимые для жизни предметы: сегодня галоши, завтра мыло, папиросы; совершенно исчезла бумага. В булочных не было хлеба, но разукрашенные торты, по очень высокой цене, красовались во всех витринах кондитерских. Купить белье и обувь было немыслимо, но можно было приобрести шелковый галстук и шляпу. В гастрономических магазинах были только икра, шампанское и дорогие вина. Голодный обыватель все злей смеялся над результатами «плана»; рабочие же обнаруживали недовольство иногда резко и открыто. Нужны были срочные объяснения.
Казенное толкование голода и все растущей нищеты было такое: недостаток продовольствия и предметов широкого потребления — результат роста платежеспособности и спроса широких масс трудящихся; повышение культурного уровня рабочих и бедняцко-середняцких масс крестьянства. Это на все лады повторялось казенной печатью и разъяснялось рабочим. Называлось это — «трудности роста».
Вопреки очевидности большевики упорно твердили, что выполнение пятилетки идет блестяще, гораздо быстрее, чем предполагалось; полагалось, что количество вырабатываемых товаров сказочно быстро растет во всех областях промышленности, и именно этим необыкновенным успехом объясняются эти «трудности роста». Но объяснения эти могли казаться убедительными только заезжим иностранцам или заграничным читателям большевистских газет.
Так, официально сообщалось, что хлопка, сахарной свеклы и других культур выработано в 1930 году вдвое больше, чем в довоенное время, между тем в продаже не было хлопчатобумажных тканей, а сахар был величайшей редкостью и драгоценностью. Особенно щедро обещалось увеличение производства всех жизненных благ в 1930–1931 годах.
В тех же газетах наряду с победными хвастливыми статьями печатались, однако, самые мрачные сообщения о «прорывах» на всех фронтах: угольном, металлургическом, лесном, резиновом, химическом, обувном и т. д. Объяснялись прорывы злой волей-вредительством отдельных специалистов, кознями чуждых элементов, бюрократизмом старорежимных чиновников.
Больным местом стали очереди, которые выстраивались всюду, где еще что-нибудь продавалось, и растягивались на целые кварталы. В поисках козлов отпущения ГПУ распустило слух, подхваченный всеми газетами, о грандиозных злоупотреблениях с заборными книжками, то есть карточками, по которым производится выдача продуктов. Масса управдомов Москвы и Петербурга были арестованы в августе 1930 года, но продуктов от этого больше не стало, беспорядок в управлении домами сделался удручающим, и — редчайшее явление в практике ГПУ — большинство управдомов было выпущено.
Острый недостаток мяса объяснялся «невыполнением директив XVI партсъезда», вредительством ветеринаров, якобы делавших свиньям отравленные прививки, и пр.
О недостатке овощей ежедневно печатались статьи и заметки с кричащими заголовками: «Овощные безобразия», «Овощи гибнут по вине заготовителей», «Кто тормозит снабжение овощами?», «К ответственности за антисанитарное хранение овощей и заготовку пищепродуктов» и т. д. Действительно, овощей не хватало в августе, когда, казалось бы, все огороды должны были быть полны ими. Но газеты не упоминали, что весной этого года все более или менее значительные огороды были отобраны у «частников»; кооперативные же артели и прочие новые организации, сформированные по приказу и принуждению, с делом справиться не могли.
В рыбной промышленности положение было катастрофическое. Не было ни людей, ни орудий лова, ни судов, ни материалов. И вопреки всему этому, партийные и правительственные органы резко увеличивали планы лова, чем окончательно срывали возможность сколько-нибудь удовлетворительного выполнения задания.
Рецепты, которыми предлагалось исправлять положение, были поистине большевистские.
7 августа 1930 года было опубликовано постановление Совнаркома СССР о мерах по усилению добычи рыбы.
Пункт первый: обязать вести всю работу в ударных темпах и недолов весны покрыть осенью.
Далее шло 17 пунктов в этом же роде. Изумителен был последний, 17-й пункт.
«В два месяца разработать меры для глубокого лова и улучшения переработки рыбы; принять меры к мелиорации и рыборазведению».
Подпись — Рыков.
Для выполнения плана строительства «Известия», от 11 августа, рекомендовали: усилить самокритику, соцсоревнование и ударничество, оживить партийную и профессиональную работу. В это время не хватало буквально всех строительных материалов, а гвоздей, стекол, леса, цемента и железа не могли достать крупнейшие организации.
Во всех передовицах всех газет рекомендуется при всех обстоятельствах принимать следующие главные меры: «драться за всемерное развертывание встречного промфинплана», «развивать соцсоревнование и ударничество», а также «сквозные бригады», «оперативно-плановые» «группы», «рационализаторские бригады», «налеты легкой кавалерии» и проч., до бесконечности.
Под этими мерами, предлагаемыми правительством и бойкими газетчиками, скрывалось, в сущности, следующее.
«Ударничество», то есть сверхурочные работы голодных, истощенных людей.
«Встречный план», то есть безответственное увеличение заданий, и без того невыполнимых из-за недостатка рабочей силы и отсутствия необходимых материалов для лова и обработки рыбы.
«Бригады», «кавалерии» и проч. — такое же безответственное вмешательство вдело абсолютно невежественных, но крайне самоуверенных комсомольцев, которые сами не работают, но занимаются «самокритикой», падающей на тех, кто бьется в самых тяжких затруднениях.
Кроме этих фраз принимались и другие меры, которые вели к еще большему развалу промышленности. Это были аресты специалистов всех рангов и категорий, во всех отраслях промышленности, на «местах», в провинции и в центре. Аресты велись такими темпами, что казалось несомненным, что ГПУ решило выполнить свою пятилетку тоже ударными темпами, в два года, и что кто-то там выдвигал свой встречный план, который осуществляется без задержек, насколько хватало тюрем.
Газеты об арестах извещали редко, но все знали, что за заголовками «Кто тормозит снабжение овощами?», «Что дремлет прокуратура?» и проч. скрываются аресты десятков и сотен людей.
Арестованы были все сколько-нибудь значительные электрики, химики, историки, специалисты по резине, агрономии, почвоведению и проч. В августе был арестован почти весь Госплан во главе с первым заместителем председателя проф. Осадчим, который в шахтинском процессе выступал в качестве общественного обвинителя.
Таким образом, к осени 1930 года, то есть к концу второго года пятилетки, страна была доведена до такого недостатка всех предметов потребления, людской силы и всего необходимого, что не только нельзя было развивать строительство, но и вообще сколько-нибудь нормально жить и работать. Всем было очевидно, что взятые темпы невыполнимы и губительны. Между тем правительство, вместо того чтобы, осознав это, остановиться и искать разумного выхода из положения, стремилось с истеричным надрывом и упрямством еще ускорить взятые темпы, прикрываясь заведомо ложными цифрами фиктивных «достижений» и «побед». Злобу, накопившуюся от сознания собственного бессилия и провала, оно направляло на крестьянство и ту часть специалистов, которая работала наиболее активно. Все они были объявлены виновниками голода и вообще всех неудач, и власть пыталась натравить на них рабочих, недовольства которых она боялась больше всего. Рабочие остались к этому равнодушны. Крестьянство было разгромлено. Специалисты убиты или сосланы на каторгу. Страна под победные клики «выполнения» и «перевыполнения» доведена до полной нищеты и катастрофического голода.
6. Жизнь в камере
Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 6. Жизнь в камере
Чтобы понять жизнь подследственных в тюрьмах СССР, надо ясно представить себе, что тюремный режим преследует не только цель изоляции арестованных от внешнего мира и лишения их возможности уклонения от следствия или сокрытия следов преступлений, но, прежде всего, стремится к моральному и физическому ослаблению арестованных и к облегчению органам следствия получать от заключенных «добровольные признания» в несовершенных ими преступлениях. Содержание подследственного всецело зависит от следователя, который ведет его дело, и широко пользуется своим правом для давления на арестованного. Следователь не только назначает режим своему подследственному, то есть помещает в общую или одиночную камеру, разрешает или запрещает прогулку, передачу, свидание, чтение книг, но он же может переводить арестованного в темную камеру, карцер — обычный, холодный, горячий, мокрый и прочее. Карцер в подследственной тюрьме СССР совершенно потерял свое первоначальное значение, как меры наказания заключенных, нарушающих тюремные правила, и существует только как мера воздействия при ведении следствия. Тюремная администрация — начальник тюрьмы и корпусные начальники — совершенно не властна над заключенными и выполняет только распоряжения следователей. Во время моего более чем полугодового пребывания в тюрьме для подследственных я ни разу не видел случаев и редко слышал о наложении наказаний на заключенных тюремной администрацией. Карцер, лишение прогулок, передач и проч. налагались исключительно следователями и только как мера давления на ход следствия, а не наказания за поступки.
Chapter XVI
The voyage of the Beagle. Chapter XVI. Northern Chile and Peru
Coast-road to Coquimbo Great Loads carried by the Miners Coquimbo Earthquake Step-formed Terrace Absence of recent Deposits Contemporaneousness of the Tertiary Formations Excursion up the Valley Road to Guasco Deserts Valley of Copiapo Rain and Earthquakes Hydrophobia The Despoblado Indian Ruins Probable Change of Climate River-bed arched by an Earthquake Cold Gales of Wind Noises from a Hill Iquique Salt Alluvium Nitrate of Soda Lima Unhealthy Country Ruins of Callao, overthrown by an Earthquake Recent Subsidence Elevated Shells on San Lorenzo, their decomposition Plain with embedded Shells and fragments of Pottery Antiquity of the Indian Race APRIL 27th.—I set out on a journey to Coquimbo, and thence through Guasco to Copiapo, where Captain Fitz Roy kindly offered to pick me up in the Beagle. The distance in a straight line along the shore northward is only 420 miles; but my mode of travelling made it a very long journey. I bought four horses and two mules, the latter carrying the luggage on alternate days. The six animals together only cost the value of twenty-five pounds sterling, and at Copiapo I sold them again for twenty-three. We travelled in the same independent manner as before, cooking our own meals, and sleeping in the open air. As we rode towards the Vino del Mar, I took a farewell view of Valparaiso, and admired its picturesque appearance. For geological purposes I made a detour from the high road to the foot of the Bell of Quillota.
Крупные боевые корабли, потопленные и поврежденные германскими торпедными катерами
«Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны. «Шнелльботы» на войне. Крупные боевые корабли, потопленные и поврежденные германскими торпедными катерами
[ Открыть таблицу в новом окне ] Класс Название Страна Дата Район атаки Атаковавший катер Потоплены торпедным оружием ЛД «Ягуар» Франция 23.5.1940 у Дюнкерка S-21, S-23 ЭМ «Уейкфул» Англия 29.5.1940 у Дюнкерка S-30 ЭМ «Сирокко» Франция 31.5.1940 у Дюнкерка S-23, S-26 ЭскМ «Эксмур» Англия 25.2.1941 вост. побережье Англии S-30 ЭМ «Вортиджерн» Англия 15.3.1942 вост. побережье Англии S-104 ЭМ «Хейсти» Англия 15.6.1942 Ливия S-55 ЭскМ «Пенилан» Англия 3.12.1942 зап. часть Ла-Манша S-115 ЭМ «Лайтнинг» Англия 12.3.1943 Тунис S-158 или S-55 ЭскМ «Эскдейл» Норвегия 13.4.1943 зап.
800 г. до н.э. - 323 г. до н.э.
С 800 г. до н.э. по 323 г. до н.э.
От конца древнегреческих Темных веков примерно в 800 г. до н.э. до смерти Александра Великого в 323 г. до н.э.
1. Первая командировка
Записки «вредителя». Часть IV. Работа в «Рыбпроме». Подготовка к побегу. 1. Первая командировка
Знакомясь по документам с работой «Рыбпрома», я ставил себе целью нащупать такую тему исследовательской работы, которая настолько заинтересовала бы руководителей «Рыбпрома», чтобы они решились послать меня в длительную командировку в наиболее глухие места северного района лагерей, где разбросано много мелких пунктов «Рыбпрома», а надзор не мог быть многочисленным. Я убедился, что в центре управления «Рыбпрома», имеют самое слабое представление о рыболовных угодьях, где производится промысел рыбы, и о состоянии собственных пунктов, где она обрабатывается. Центр составлял планы, писал отчеты и торговал готовой рыбной продукцией, которая присылалась с мест. Планы и отчеты составлялись только на основании присланных готовых цифр и согласно директивам московского центра. Планы чудовищно расходились с фактическими результатами. Капитальное строительство на пунктах велось самым фантастическим образом, никто в управлении «Рыбпрома» не знал, почему, зачем строятся промысловые заведения, почему именно в том, а не ином месте, почему проектируется такая-то емкость складов для засола, а не иная. Самого беглого взгляда достаточно, чтобы убедиться, что строительство велось хаотично и совершенно не в соответствии с производственной мощностью пунктов. Объяснялось это тем, что пункты работали фактически без всякого руководства, и каждый заведующий делал то, что сам считал нужным.
Глава 12
Борьба за Красный Петроград. Глава 12
Колоссальную работу по обороне Петрограда выполняла коммунистическая партия. Петроградские городской и губернский комитеты РКП(б) приняли все меры к тому, чтобы обеспечить перелом на ближайшем фронте и наряду с этим подготовить город к обороне изнутри. На призыв Петрограда откликнулись не только ближайшие губернские комитеты партии, но и более отдаленные. Посильная помощь оказывалась со всех сторон. Под непосредственным руководством партии проходила вся работа внутренней обороны города: коммунисты, поставленные под ружье с первых же дней поражения полевых частей Красной армии, явились той внутренней силой, на которую ложилась тяжелая обязанность встретить противника в случае его вторжения в пределы города. В последующие дни октября коммунисты играли роль связующего звена, цементировали районные отряды внутренней обороны, поднимали боевое настроение бойцов отряда, выполняли самые трудные и сложные задания по обороне города. Наряду с мужчинами-партийцами принимали активное участие и [415] женщины — члены партии, роль которых, как и работниц вообще, отмечалась выше в связи с деятельностью районов. Значительная часть коммунистов пошла на усиление полевых частей Красной армии и, принимая участие в целом ряде боев на фронте с Северо-западной армией, показывала пример стойкости и героизма. Общую картину состояния организации г. Петрограда в 1919 г. можно восстановить только по тем статистическим данным, которые были результатом произведенной в январе 1920 г. переписи наличного состава членов Петроградской организации по спискам коллективов и при проверке членских карточек, но без непосредственного опроса членов организации.
23. Последнее испытание и приговор
Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 23. Последнее испытание и приговор
После моего бурного допроса следователь вызвал меня ровно через неделю. Сидел он мрачный и злой. — Садитесь. Что же и сегодня будем кричать друг на друга? Я пожал плечами. — Не знаю, какой метод допроса примените вы сегодня. Это зависит не от меня. — Давайте беседовать мирно. «Беседа» заключалась в том, что, не усложняя допроса «техническими деталями», как первый следователь — Барышников, — этот, Германов, все свел к одному — «сознаться». «Сознаться» в собственном вредительстве или «сознаться» в том, что я знал о «вредительстве» Толстого и Щербакова. Он не пытался ловить меня, узнавать о моей работе или разговорах. Он все усилия направил к одному: заставить меня подписать «признание». Допрос он вел без крика и ругани, очевидно, убедившись, что «на бас» меня не возьмешь, но напряжение чувствовалось огромное. Мне было ясно, что он не остановится ни перед какими «мерами воздействия», и только не решил еще, какими именно. Мне казалось, что в «методах дознания» я был теперь достаточно опытен, и неожиданностей для меня быть не может. Вскоре я услышал то, что предугадывал. — Мне придется применить к вам особые меры, если вы не подпишете признание... «Так, — подумал я, — начинается, теперь держись». — Мне придется арестовать вашу жену, и она буде сидеть в тюрьме, пока вы не подпишете чистосердечного признание. Я молчал.
4. Вечеракша
Записки «вредителя». Часть III. Концлагерь. 4. Вечеракша
Конвойный привел меня в общий пассажирский вагон железнодорожной ветки, соединяющей Попов остров со станцией Кемь, и сел на лавочку рядом со мной, зажав винтовку между колен В вагоне было много пассажиров: рабочих с лесопильного завода, местных крестьян, баб, ребятишек. Никто на меня не обращал внимания, так здесь все привыкли к арестантам-«услоновцам». В Кеми заключенных больше, чем жителей. Но мне казалась странной и моя фигура, переряженная в каторжные отрепья, и мое присутствие среди вольных людей с их обычными житейскими разговорами Особенно поражали меня дети, которых я не видел давно. Хотелось заговорить со славным белобрысым мальчонкой, который сидел против и косился на меня своими лукавыми глазенками, но за такой разговор — «нелегальное сношение с вольными» — мне грозил карцер. В открытое окно я видел болото, мелкий лес. Тоскливые, унылые места, но ни одного человека. Полтора года пробыл я в концлагере и полтора года, начиная с этапа, я всюду думал об одном — о побеге. Во всяком новом положении или месте я прежде всего думал, как это может повлиять на мой план побега, можно ли и как лучше бежать отсюда. И теперь, глядя в окно, я старался представить себе, можно ли бежать с поезда. В конце концов, может быть, если выбрать момент, соскочить на ходу... Конвойный вряд ли решится прыгнуть тоже. Он будет стрелять, но из-за хода поезда, наверное, промажет. Лесок кругом чахлый, но скрыться можно... В это время я заметил, что вдоль железнодорожного пути тянется дорога, и по ней за нашим поездом скачет верховой с ружьем.
Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик - 1924 год
Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик. Утверждена II Съездом Советов Союза ССР от 31 января 1924 года
Центральный Исполнительный Комитет Союза Советских Социалистических Республик, торжественно провозглашая незыблемость основ Советской власти, во исполнение постановления 1 съезда Советов Союза Советских Социалистических Республик, а также на основании Договора об образовании Союза Советских Социалистических Республик, принятого на 1 съезде Советов Союза Советских Социалистических Республик в городе Москве 30 декабря 1922 года, и, принимая во внимание поправки и изменения, предложенные центральными исполнительными комитетами союзных республик, постановляет: Декларация об образовании Союза Советских Социалистических Республик и Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик составляют Основной Закон (Конституцию) Союза Советских Социалистических Республик. Раздел первый Декларация об образовании Союза Советских Социалистических Республик Со времени образования советских республик государства, мира раскололись на два лагеря: лагерь капитализма и лагерь социализма. Там, в лагере капитализма — национальная вражда и неравенство колониальное рабство и шовинизм, национальное угнетение и погромы, империалистические зверства и войны. Здесь, в лагере социализма — взаимное доверие и мир, национальная свобода и равенство, мирное сожительство и братское сотрудничество народов. Попытки капиталистического мира на протяжении десятков лет разрешить вопрос о национальности путем совмещения свободного развития народов с системой эксплоатации человека человеком оказались бесплодными. Наоборот, клубок национальных противоречий все более запутывается, угрожая самому существованию капитализма.
The pirates of Panama or The buccaneers of America
John Esquemeling : New York, Frederick A. Stokes company publishers, 1914
A true account of the famous adventures and daring deeds of Sir Henry Morgan and other notorious freebooters of the Spanish main by John Esquemeling, one of the buccaneers who was present at those tragedies. Contents
Глава XIII
Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». Глава XIII. Чилоэ и острова Чонос
Чилоэ Общий обзор Поездка на шлюпках Туземные индейцы Кастро Доверчивая лисица Восхождение на Сан-Педро Архипелаг Чонос Полуостров Трес-Монтес Гранитный кряж Моряки, потерпевшие крушение ГаваньЛоу Дикий картофель Торфяная формация Myopotamus, выдра и мыши Чеукау и лающая птица Opetiorhynchus Своеобразный характер птиц Буревестники 10 ноября — «Бигль» отплыл из Вальпараисо на юг для съемки южной части Чили, острова Чилоэ и изрезанных берегов так называемого архипелага Чонос до полуострова Трес-Монтес на юге. 21-го мы бросили якорь в бухте Сан-Карлоса, главного города Чилоэ. Остров имеет около 90 миль в длину, а в ширину — несколько менее 30. Местность холмистая, но не гористая, сплошь покрыта лесом, за исключением нескольких зеленых клочков, расчищенных вокруг крытых тростником хижин. Издали вид острова несколько напоминает Огненную Землю; но, когда подходишь поближе, видишь, что леса здесь несравненно красивее. Место мрачных буков южных берегов тут занимают разнообразные вечнозеленые деревья и растения тропического характера. Зимой климат отвратителен, а летом лишь немногим лучше. Мне кажется, в умеренном поясе найдется немного мест, где выпадает столько дождей. Ветры здесь очень сильны, а небо почти всегда в облаках; ясная погода в продолжение недели — случай необыкновенный.
1550 г. до н.э. - 1200 г. до н.э.
С 1550 г. до н.э. по 1200 г. до н.э.
Поздний Бронзовый век. От образования Нового царства Древнего Египта примерно в 1550 г. до н.э. до Катастрофы Бронзового века между 1200 г. до н.э. и 1150 г. до н.э.