1550 - 1200 BC

Late Bronze Age. From the New Kingdom of Egypt establishment in c. 1550 BC to the Late Bronze Age collapse between 1200 and 1150 BC.

/ Empty ... /

XXIII. Домой

Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XXIII. Домой

На улицах было жарко, пыльно и душно. Окна кооперативов стояли совершенно пустые. На тележках продавали какую-то вялую зелень. Все шли усталые, скучные. В трамвае ссорились и переругивались. А все-таки, если бы установить всеобщую повинность и пересажать всех обывателей в ГПУ, они бы поняли, что нельзя так спокойно ходить по Шпалерке, считая, что это их не касается, пока их самих туда не засадили. Они поняли бы цену жизни и воли, чтобы вовремя ее защитить, а не таскали по улицам свою серую скуку, свою жалкую жизнь, опустошенную нуждой и страхом, пока их не засадят в застенок. Дома я нашла то, что ожидала: чужие люди, беспорядок, распроданные вещи. Дома, очага не существовало более, но сквозь горечь и боль утрат прорвался и вернул к жизни один крик: — Мама!.. Крик, полный восторга, изумления, любви, невысказанного горя, всего, что накопилось в его одиноком крохотном сердце. — Мама, мама, мама! — говорил он тихо, громко, ласково, жалобно, на все голоса, не находя больше слов. — Почему ты такой худой и бледный? — спросила я, ощупывая его повсюду. Как было замечательно, что я могла его трогать и гладить, моего брошенного мальчика. — Ты болел? — Нет, только один раз, немножко. У меня была крапивная лихорадка. Но я отнес твою передачу в тот день, чтобы ты не волновалась. Доктор сказал, что можно.

Mesolithic

Mesolithic : from 12 000 to 9 000 BC

Mesolithic : from 12 000 to 9 000 BC.

32. Послесловие

На интернет-форумах, посвящённых трагедии группы Игоря Дятлова, с завидной регулярностью всплывает вопрос: узнал ли правду о судьбе группы Борис Ельцин, став Президентом РФ? Ельцин был выпускником свердловского "Политеха", всю жизнь поддерживал тёплые отношения с сокурсниками и одноклассниками, и безусловно, ещё в молодые годы слыхал о таинственной истории. Предполагается, что получив от отечественных спецслужб информацию об истинной причине гибели группы Игоря Дятлова, он бы непременно предал её гласности и тем снял все вопрсоы. Если Ельцин ничего не прояснил, значит отечественные спецслужбы ничего о группе Дятлова не знают - такой делается вывод некоторыми "исследователями". На самом деле молчание первого Президента России может означать совсем другое: разглашение истинной истории январского 1959 г. похода могло иметь для его режима самые нежелательные политические последствия. Не следует забывать, что "новая Россия", распрощавшись с "тоталитарным прошлым", предала его анафеме, а вот американцы ничего подобного не сделали. Эйзенхауэр, братья Даллес и Пашковский отнюдь не перестали быть героями Америки и "свободного мира", никто не подумал даже вынести мраморную плиту с фамилией Бориса Паша из Зала Славы военной разведки США. Признать, что предтечи нынешних "лучших друзей России" в 1959 г. (и других годах) убивали советских людей на советской же земле, значило предоставить богатейшую пищу для PR-компаний всевозможным анпиловым-тереховым-прохановым и Ко. Могли "попиариться" на этой теме представители и прямо противоположного крыла, всевозможные боннеры-новодворские, с воплями о "кровавой гэбне, подставляющей под расправу невинных".

VI. «Сожги все»

Побег из ГУЛАГа. Часть 1. VI. «Сожги все»

Счастливых было пять — шесть лет. В 1925 году правительство «просчиталось» и не получило той массы хлеба, которую должно было доставить крестьянское хозяйство. Этот класс, трудолюбивый, но собственнический и упрямый, почувствовал себя хозяином земли, добытой революцией. Правительство сочло, что крестьяне стали поперек пути «развития социализма» и что их надо уничтожить как класс. Борьба, которую социалистическое правительство повело с основным огромным классом России, приняла такие ужасающие размеры, что картины «мировой бойни», как большевики называли мировую войну, потускнеют, если рядом с ними поставить образ разгромленного крестьянского народа. До городов докатывались только отзвуки, которые сказались грозно уже в 1929 году: ограничение питания, система карточек, непомерный рост цен на рынках, падение курса денег, исчезновение из обращения самых простых предметов, как бумага, стекла, гвозди, веревки, обувь, одежда, — всего. — Второй голод. Подохнуть бы, один конец! — говорили кругом. Возобновились массовые аресты, сначала так называемых «спекулянтов» и «валютчиков», то есть людей, у которых находили хотя бы более трех рублей серебром, не говоря уже о золотых вещах, как будто в этом была причина расстройства экономики, затем — «спецов».

Глава X

Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». Глава X. Огненная Земля

Огненная Земля, первое прибытие Бухта Доброго Успеха Огнеземельцы на корабле Встреча с дикарями Лесной пейзаж Мыс Горн Бухта Вигвамов Жалкое положение дикарей Голод Людоеды Матереубийство Религиозные чувства Сильный шторм Канал Бигля Пролив Понсонби Сооружение вигвамов и поселение огнеземельцев Раздвоение канала Бигля Ледники Возвращение на корабль Вторичное посещение населения Равенство между туземцами 17 декабря 1832 г. — Покончив с Патагонией и Фолклендскими островами, я опишу теперь наше первое прибытие на Огненную Землю. Вскоре после полудня мы обогнули мыс Сан-Диего и вышли в знаменитый пролив Ле-Мер. Мы держались близко к берегу Огненной Земли, но среди облаков виднелись очертания суровой, негостеприимной Земли Статен. Во второй половине дня мы бросили якорь в бухте Доброго Успеха. При входе в бухту нас приветствовали туземцы — таким способом, какой подобал жителям этой дикой страны. Группа огнеземельцев, отчасти скрытая дремучим лесом, сидела на утесе, нависшем над морем, и, когда мы проплывали мимо, они вскочили и, размахивая своими рваными плащами, принялись испускать громкие, зычные крики. Дикари последовали за кораблем, и перед самым наступлением темноты мы увидели их костер и вновь услышали дикие крики. Бухта представляет собой живописное водное пространство, наполовину окруженное низкими, округленными горами из метаморфического глинистого сланца, покрытыми до самой воды густым, мрачным лесом.

Судьба катеров после войны

«Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны. Судьба катеров после войны

Послевоенная жизнь «шнелльботов» была весьма непродолжительной. Их примерно поровну поделили между державами-победительницами. Подавляющее большинство из 32 «шнелльботов», доставшихся Великобритании, было сдано на слом либо затоплено в Северном море в течение двух лет после окончания войны. Расчетливые американцы выставили 26 своих катеров на продажу, и даже сумели извлечь из этого выгоду, «сплавив» их флотам Норвегии и Дании. Полученные СССР по репарациям «шнелльботы» (29 единиц) совсем недолго находились в боевом составе ВМФ - сказалось отсутствие запасных частей, да и сами корпуса были сильно изношены; 12 из них попали в КБФ, где прослужили до февраля 1948 года. Остальные перешли на Север, где 8 катеров были списаны, не пробыв в строю и года. Продлить жизнь остальных до июня 1952 года удалось, использовав механизмы с исключенных «шнелльботов». Экономные датчане дотянули эксплуатацию своих трофеев до 1966 года. Часть катеров они перекупили у Норвегии; всего их в датском флоте насчитывалось 19 единиц. Во флоте ФРГ осталось лишь два «шнелльбота» - бывшие S-116 и S-130. Они использовались в качестве опытовых судов, и к 1965 году были сданы на слом. До наших дней не дожило ни одного немецкого торпедного катера периода Второй мировой войны. Единственными экспонатами, связанными со «шнелльботами», были два дизеля МВ-501, снятые с S-116 и находившиеся в Техническом музее в Мюнхене. Но и они погибли во время пожара в апреле 1983 года.

О русском крестьянстве

Горький, М.: Берлин, Издательство И.П.Ладыжникова, 1922

Люди, которых я привык уважать, спрашивают: что я думаю о России? Мне очень тяжело все, что я думаю о моей стране, точнee говоря, о русском народe, о крестьянстве, большинстве его. Для меня было бы легче не отвечать на вопрос, но - я слишком много пережил и знаю для того, чтоб иметь право на молчание. Однако прошу понять, что я никого не осуждаю, не оправдываю, - я просто рассказываю, в какие формы сложилась масса моих впечатлений. Мнение не есть осуждениe, и если мои мнения окажутся ошибочными, - это меня не огорчит. В сущности своей всякий народ - стихия анархическая; народ хочет как можно больше есть и возможно меньше работать, хочет иметь все права и не иметь никаких обязанностей. Атмосфера бесправия, в которой издревле привык жить народ, убеждает его в законности бесправия, в зоологической естественности анархизма. Это особенно плотно приложимо к массе русского крестьянства, испытавшего болee грубый и длительный гнет рабства, чем другие народы Европы. Русский крестьянин сотни лет мечтает о каком-то государстве без права влияния на волю личности, на свободу ее действий, - о государстве без власти над человеком. В несбыточной надежде достичь равенства всех при неограниченной свободe каждого народ русский пытался организовать такое государство в форме казачества, Запорожской Сечи. Еще до сего дня в темной душе русского сектанта не умерло представление о каком-то сказочном «Опоньском царстве», оно существует гдe-то «на краю земли», и в нем люди живут безмятежно, не зная «антихристовой суеты», города, мучительно истязуемого судорогами творчества культуры.

18. Следователь пробует «взять на бас»

Записки «вредителя». Часть II. Тюрьма. 18. Следователь пробует «взять на бас»

В тот вечер мы долго не спали: свет погасили, но наш татарин продолжал вполголоса свои рассказы, и мы, в какой-то мере забыв про тюрьму, следили за тем, как занятно могла раньше развертываться людская жизнь. И вдруг шаги, бряканье ключей, свет, окрик: — Фамилия? — страж тычет пальцем в каждого из нас по очереди. Доходит до меня. Отвечаю. — Инициалы? — В. В. — Полностью инициалы! — рычит он грозно. Здесь они грубее, чем на Шпалерке. — Имя и отчество, что ли? — Ясно! Имя, отчество? — Отвечаю. — Давай живо! Начинаю одеваться. Все смотрят сочувственно, беспокоясь за меня. — В пальто? — спрашиваю я, чтобы знать, повезут ли на Гороховую или будут допрашивать здесь. — Ничего не сказано, значит, без пальто. Выхожу. Спускаюсь по крутым железным лестницам, в жуткой ночной тишине гигантской тюрьмы. — Обожди. Конвойный останавливает меня в нижнем коридоре на пронизывающем сквозняке. После тесной камеры и постели охватывает дрожь. Стою долго. Совершенно замерзаю. — Давай! Вхожу в кабинет. Передо мной новый следователь. Фигура резкая, отталкивающая. Сухой брюнет, еще молодой, с напряженными движениями. Лоб низкий, глаза маленькие, злые. Военная форма, ромб на петличках — советский генеральский чин. Прежний следователь был в чине полковника. Значит, это начальство. — Садитесь, — говорит он мрачно.

Глава 8

Борьба за Красный Петроград. Глава 8

Английский империализм, признавший в числе первых западноевропейских государств национальные новообразования Прибалтики и придерживавшийся в своей внешней политике лозунга расчленения бывшей Российской империи, решил придать демократический оттенок русской контрреволюции на Петроградском фронте. Облачение в демократическую одежду всего белого движения на северо-западе России имело в виду, помимо общих политические соображений, создание единого антисоветского фронта, заключение военного союза прибалтийских государств, в первую очередь Эстонии и Финляндии, с русской белогвардейщиной в лице командования Северо-западной армии. Для того чтобы это соглашение было юридически правомочным и в целях лучшей организации контрреволюции, английский империализм к августу 1919 г. от политики относительной пассивности перешел к непосредственному вмешательству в дела Северо-западной армии. Первым и наиболее классическим актом английского вмешательства в ход гражданской [271] войны на Петроградском фронте было создание русского белогвардейского Северо-западного правительства. Политическое совещание, образованное в Финляндии в качестве совещательного органа при генерале Юдениче, было скомпрометировано своей ярко выраженной и отнюдь не скрываемой монархической программой.

Глава 8

Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 8

Через две-три недели после отречения царя первая волна энтузиазма спала. Одни люди, увлеченные первыми успехами революции, начали спускаться на землю. Другие, которые просто удивлялись ей, вернулись к прерванным занятиям и пытались приспособиться к новым условиям. Снова стал вращаться маховик промышленности, заработал государственный механизм, жизнь входила в свою колею. Но, несмотря на внешнее успокоение, не хватало чего-то существенного и важного. В воздухе витала неопределенность. Временное правительство приступило к выполнению своих функций с намерением разумно править в разумной стране и решительно подобрать разорванные концы нити там, где их бросил старый режим. Однако новая власть плохо представляла себе природу вооруженного восстания, никто не сознавал в ней потенциальных опасностей и грандиозности задач. Если бы некоторые из правителей обладали даром предвидения того, что произойдет, они бы не стремились возбуждать общественное мнение до опасного уровня. Большинство населения было так поглощено открывающимися перспективами, что считало революцию благом. Внезапность переворота заставляла каждого остро воспринимать то, что происходит вокруг него, но оставаться совершенно равнодушным к всеобщему хаосу. Каждый день рождал новые дилеммы: инфантильные представления о свободе вступали в конфликт с чувством ответственности, высокие принципы сталкивались с неприкрытым эгоизмом, интеллект предпринимал тщетные попытки найти почву для взаимопонимания с глупостью. В России наступило время перебранки. Нигде конфронтация не приняла таких масштабов, как в Петрограде.

Глава 12

Борьба за Красный Петроград. Глава 12

Колоссальную работу по обороне Петрограда выполняла коммунистическая партия. Петроградские городской и губернский комитеты РКП(б) приняли все меры к тому, чтобы обеспечить перелом на ближайшем фронте и наряду с этим подготовить город к обороне изнутри. На призыв Петрограда откликнулись не только ближайшие губернские комитеты партии, но и более отдаленные. Посильная помощь оказывалась со всех сторон. Под непосредственным руководством партии проходила вся работа внутренней обороны города: коммунисты, поставленные под ружье с первых же дней поражения полевых частей Красной армии, явились той внутренней силой, на которую ложилась тяжелая обязанность встретить противника в случае его вторжения в пределы города. В последующие дни октября коммунисты играли роль связующего звена, цементировали районные отряды внутренней обороны, поднимали боевое настроение бойцов отряда, выполняли самые трудные и сложные задания по обороне города. Наряду с мужчинами-партийцами принимали активное участие и [415] женщины — члены партии, роль которых, как и работниц вообще, отмечалась выше в связи с деятельностью районов. Значительная часть коммунистов пошла на усиление полевых частей Красной армии и, принимая участие в целом ряде боев на фронте с Северо-западной армией, показывала пример стойкости и героизма. Общую картину состояния организации г. Петрограда в 1919 г. можно восстановить только по тем статистическим данным, которые были результатом произведенной в январе 1920 г. переписи наличного состава членов Петроградской организации по спискам коллективов и при проверке членских карточек, но без непосредственного опроса членов организации.

14. Москва

Записки «вредителя». Часть I. Время террора. 14. Москва

Я ждал дня отъезда из Мурманска с крайним нетерпением. На допросах в ГПУ мне грозили репрессиями за «неискренность», то есть отказ писать ложные доносы, и я опасался, что мне не дадут уехать. Даже сидя в вагоне, я не был уверен, что меня не арестуют перед самым отъездом, — это один из обычных приемов ГПУ. Но вот свисток, и поезд медленно тронулся. Перед окном мелькают убогие постройки; не доезжая барака ГПУ, поезд замедляет ход, и из него выпрыгивает гепеуст, производивший в почтовом вагоне выемку писем для перлюстрации. Это последнее впечатление Мурманска. Поезд прибавляет ход, и я уже спокойно располагаюсь на своем месте. Ехать до Петербурга двое суток; в это время я, во всяком случае, на свободе. В Петербурге меня вряд ли арестуют на вокзале, значит, я еще увижу жену и сына. Много ли надо советскому гражданину? Я чувствовал себя в эту минуту почти счастливым. Из Мурманска я уезжал со смутной надеждой, которая была там у всех нас, что в Москве можно будет найти защиту против безобразия, творимого мурманским ГПУ. Я был уверен, что коммунисты, возглавлявшие «Союзрыбу» — Главное управление рыбной промышленности СССР, — знают арестованных так хорошо и столько лет, что не могут подозревать их в преступлениях; кроме того, они, несомненно, должны были понимать, как губительно отражаются эти аресты на деле.