Глава 9
Скрытые тенденции хаоса вскоре набрали достаточный импульс, чтобы вырваться на поверхность. В начале мая 1917 года население Петрограда вновь вышло на улицы. Бурные, многочисленные демонстрации ознаменовали первый осознанный вызов авторитету Временного правительства и обнаружили пропасть между мнениями образованных классов и народных масс. Непосредственным поводом для выступлений стало официальное объявление приверженности России целям войны, адресованное союзникам.
Образованные россияне не принимали в расчет влияние революции на крестьянское сознание и требовали войны до победного конца. Политические партии от монархистов до социалистов считали само собой разумеющейся неизменность внешней политики. О сепаратном мире с Германией не помышляли, не видели необходимости и во временной передышке в наступательных операциях на фронте с целью реорганизации армии. Ораторы, представлявшие все оттенки политической мысли, выражали свое убеждение в том, что пренебрежение международными обязательствами и принятием всех возможных мер для победы в войне было бы изменой России, вероломством по отношению к союзникам и надругательством над демократическими принципами.
Эти эмоции были чужды, однако, массам населения. Отмена политической цензуры подвергла незрелые умы крестьян и рабочих мощному воздействию пацифистской пропаганды. Солдаты общались друг с другом, не опасаясь подслушивания, и сходились в том, что каждому из них война надоела. Крестьяне, избавившиеся под воздействием революции от пассивности, отказывались считать окончательным вердикт правящих классов. Каждый из них хотел, чтобы ему разъяснили мотивы войны таким образом, чтобы это удовлетворило лично его, но отсутствие образования не позволяло ему составить хотя бы приблизительную картину исторических, политических и экономических факторов, которые ввергли мир в конфронтацию. Массы не в состоянии были понять аргументы образованных лидеров и вследствие этого непонимания считали себя обманутыми.
Не имея понятия о долге перед государством, крестьянин был одержим страхом того, что ни обретенная свобода, ни обещания земельных наделов не принесут ему пользы, если он будет искалечен или убит на войне. К этому примешивалась наивная вера в добрую волю противника. Русский солдат верил, что если он бросит свою винтовку, то немецкие и австрийские солдаты последуют его примеру и война прекратится. Массы русского народа хотели заполучить мир любой ценой, но пока опасались выразить свое желание открыто.
Психология военного времени глубоко укоренилась, и откровенному отказу воевать сопутствовала боязнь получить клеймо труса и предателя, поэтому солдаты прикрывали свои подлинные чувства согласием с нелепыми лозунгами. Согласно этим лозунгам справедлива была только оборонительная война, а это подразумевало, что Россия не желает извлекать выгоды от победы в войне.
Когда возникла необходимость, чтобы Временное правительство сделало заявление о своих целях и политике в отношении союзников, которые с тревогой наблюдали за развитием обстановки в России, ответственность за подготовку соответствующего документа возложили на министра иностранных дел Милюкова. Не желая ставить под угрозу будущее России и стремясь произвести хорошее впечатление на союзные правительства, Милюков торжественно провозгласил намерение России продолжать войну против общего врага, готовность нового кабинета министров выполнять обязательства прежнего режима. В свою очередь, Россия, заявил министр, ожидает получения всех благ, вытекающих из существующих межгосударственных и секретных международных договоров.
Когда содержание этого документа стало известно, разразилась буря. Солдат и рабочих возмутило то, что они считали извращением военных целей революционной России. Они полагали, что секретные договоры подразумевали нечто зловещее, и в отсутствие опровержения подозревали, что союзные правительства плетут империалистический заговор.
Улицы Петрограда заполнились сердитыми демонстрантами, которые несли плакаты с лозунгами: «Мир без аннексий и контрибуций!», «Долой Милюкова!», «Долой империалистов во Временном правительстве!». Повсюду появлялся лозунг: «Вся власть Советам!».
Встревоженный до крайности, кабинет министров призвал все лояльные силы города собраться для его поддержки. По улицам потянулись большие демонстрации сторонников правительства под лозунгами: «Война до победного конца!», «Да здравствует Милюков!», «Да здравствует Временное правительство!».
В разных районах города проходили массовые митинги и, если представители противоборствующих сторон соприкасались, обстановка накалялась. Возникала угроза, что ситуация выйдет из-под контроля, требовалось восстановить спокойствие, и кабинет был вынужден пойти на компромисс. Либеральные лидеры занялись умиротворением сторонников правительства, исполком же Петроградского Совета предпринял усилия утихомирить антиправительственные силы.
За кризисом последовала реорганизация правительства. Два выдающихся либерала, Гучков и Милюков, ушли в отставку, убежденные в том, что министры не смогут достичь разумного решения ни по одному вопросу, если все решают уличные толпы. Вследствие этого в кабинете остались второразрядные лица, придерживавшиеся центристского курса и не имевшие четко сформулированной собственной политики.
Майские беспорядки на улицах Петрограда обнаружили еще одно обстоятельство. В ходе восстановления спокойствия вскрылась политическая значимость Советов, а также их высокий престиж среди масс.
Петроградский Совет, или Совет солдатских и рабочих депутатов, образовался в первые дни мартовской революции с целью руководства различными группировками, принимавшими участие в уличных столкновениях. После образования Временного правительства оснований для функционирования Совета не было, однако он продолжал действовать без определенной программы. Аналогичные организации появились вскоре в других городах России, в деревнях в Советы входили и крестьяне.
В городах в состав Советов входили не районные представители, но делегаты промышленных предприятий и воинских частей, представители от каждого завода и каждой роты гарнизона. Многочисленность представительства делала Совет неповоротливым, и депутаты, убедившись на собственном опыте, что на пленарных заседаниях невозможно решить все актуальные вопросы, перепоручали большую часть своих полномочий исполкому, избиравшемуся из их среды. Помимо громоздкости Совет страдал отсутствием стабильности. Депутаты выбирались не на определенный срок, но состояли в Совете столько времени, сколько пользовались поддержкой своих избирателей.
Смене настроений масс или небольшому политическому кризису, как правило, сопутствовали отзывы депутатов и избрание других представителей, которые, в свою очередь, выбирали новый состав исполкома. Эти постоянные смены состава мешали Советам принимать или осуществлять последовательный план действий. Депутаты ограничивали свою деятельность принятием резолюций, одобряющих или порицающих правительственные декреты и призывающих народ подчиниться им или пренебречь ими.
В течение первых 60 дней революции Временное правительство пыталось не замечать существование Советов. Члены кабинета полагали, что Советы имеют право вмешиваться в дела правительства не больше, чем любая другая политическая группировка или общественная организация. Но руководители Советов так не считали и продолжали вмешиваться в вопросы, не входящие в их компетенцию, а правительство официально не реагировало на такое вмешательство и не принимало решительных мер для его пресечения.
В этой политике игнорирования реальности Временное правительство пользовалось поддержкой всех либеральных и националистических группировок. Образованные россияне оспаривали право заводских рабочих и солдат говорить от имени всего народа. Более всего их возмущало то, что Петроградский Совет, будучи учреждением местного самоуправления, постоянно оказывал давление на общенациональное правительство.
У сторонников Советов имелись свои аргументы. Они указывали на то, что Временное правительство является преемником Думы, которую избирали на основе старого дискриминационного избирательного права и которая, следовательно, не отражала подлинных интересов общества. Аргументы сторон, однако, были большей частью выше понимания трудящихся масс.
Для солдат и рабочих революция означала установление народного правления, и они утверждали свои права посредством избрания народных представителей в местные Советы. Представители Думы и Временного правительства были отделены от них сложной системой делегирования власти, а также культурным и образовательным барьерами. Однако депутаты Совета были избраны народом и выражали надежды и страхи масс гораздо точнее, чем любая другая политическая группировка, и подавляющее большинство трудящихся считали, что руководству Советов можно доверять.
Соотношение двух противоборствующих сил выявилось в то время, когда Временное правительство было вынуждено искать помощи Петроградского Совета, с тем чтобы утихомирить майские беспорядки. На одной стороне действовал официальный кабинет министров, имевший всю полноту ответственности, но не способный контролировать массы, на другой – Советы, пользовавшиеся доверием и поддержкой масс, но лишенные ответственных исполнительских функций. Такое разделение власти не могло длиться долго, рано или поздно одна из сторон должна была уничтожить другую.
XI. Передача
Побег из ГУЛАГа. Часть 1. XI. Передача
Среди пустых, тяжелых дней, служебных притеснений, угнетающей борьбы за кусок хлеба, за полено дров, за каждый день и шаг существования, тяжкого для всех и непосильного, когда семья разрушена, остается один настоящий день — день передачи. Перемена чистого белья и точное количество перечисленных в списке продуктов, — вот все, в чем она заключается. Ни слова привета, никакой вести о том хотя бы, что все живы и здоровы, — ничего. Но в тюрьме этот пакет, где все говорит о доме, — единственная связь с жизнью; на воле — это единственное, что делаешь со смыслом, с сознанием действительной пользы. Все заключенные и все их жены, матери и дети начинают жить волнующими приготовлениями, ждать этого дня, как встречи. Подумать со стороны — как все это просто: собрал белье, еду и передал пакет. На деле же — совсем, совсем не так. Первая задача — достать продукты: мясо, яйца, масло, яблоки, сухие фрукты, соленые огурцы, табак, чай, сахар. Все это имеется только в магазинах ГПУ, в кооперативах же, доступных рядовым гражданам, почти никогда не бывает, а если когда-нибудь и выдается, то редко и в ничтожном количестве, тогда как для передачи перечисленные продукты нужно иметь каждую неделю. Дома советский гражданин питается картошкой, сдабривая ее селедкой, луком и случайными продуктами, которые иногда завозят в город, собрать же для передачи редкостные деликатесы — задача вроде той, что задается ведьмами в сказках. Мы все пропали бы, если бы не жалкие, грязные рынки, на которых советская власть вынуждена пока терпеть мелких торговцев, часто помогающих продавцам подворовывать из кооперативов.
XVIII. В гости к cook-y
Побег из ГУЛАГа. Часть 3. XVIII. В гости к cook-y
Финны торопились, но были очень заботливы: остановившись на ночлег, срубили несколько толстых лесин и поддерживали костер всю ночь. Вечером и утром накормили нас кашей. Порция была небольшая, но себе они оставляли еще меньше. На следующий день и дорога стала легче. Часто попадались нахоженные тропы, кострища, следы порубок. Пригорки были алыми от зрелой крупной брусники, в березовых рощах попадались кусты малины и красной смородины. Лошади с большими колокольцами на шее ржали — соскучились без хозяев. К полудню вышли на мощную, изумительно красивую реку. Масса шумящей воды, высокие скалистые берега, превосходный лес, — нельзя было не залюбоваться, хотя перевидали мы не мало. Идти было бы очень трудно, потому что крутые склоны были до самой воды завалены гранитами, но финны вывели из кустов припрятанную лодку и повезли нас вниз по реке. Путешествие это было не без сильных ощущений: чуть не каждую четверть часа мы попадали в пороги и приходили в себя, только вынырнув оттуда. Происходило это так: сначала слышался глухой шум воды впереди, выпучивались камни, лодку все быстрее и неудержимее тянуло в поток, еще момент — и вода словно вскипала, бурлила, клокотала, пенилась. Лодку, тоненькую, как если бы она была кожаной, несло дальше. От гула и рева воды можно было оглохнуть. Один финн греб изо всей силы, никуда не глядя, другой, на корме, управлял рулевым веслом, крича не своим голосом, вытягиваясь вперед, чтобы лучше видеть, и напрягаясь каждым мускулом. Как удавалось нам вылетать из этих камней, нагороженных в реке на человеческую погибель, не могу объяснить.
Глава 2
Борьба за Красный Петроград. Глава 2
Конкретные практические шаги в деле формирования Северной армии были сделаны представителями германского военного командования. Поставив перед собой довольно широкие задачи по созданию двух русских армий на Украине, оккупированной германскими войсками, командование последних считало необходимым немедленно приступить к таким формированиям и на оккупированной части северо-запада России. [31] Для выяснения всех вопросов в связи с организацией Северной армии, равно как и для налаживания связей с русскими монархическими организациями, главное германское командование специально уполномочило гауптмана (капитана) Э. Последний вскоре в разговоре с представителем русских монархических организации ротмистром фон Розенбергом в помещении прибалтийской миссии при германском генеральном консульстве в Петрограде изложил основные задачи предполагавшегося формирования Северной армии. Они сводились к активным военным действиям в направлении на Петроград и Москву, к занятию этих городов и свержению советской власти. Ротмистр фон Розенберг о своей беседе решил 1918 г. до 16 000 добровольцев, из коих 30% составляли офицеры. В августе было закончено формирование 1-й дивизии Южной армии (начальник дивизии — генерал Семенов), после чего было приступлено к формированию 2-й дивизии (начальник дивизии — генерал Джонсон) в районе станции Миллерово. Однако последовавшие вскоре революционные события в Германии и уход оккупантов из Украины не дали возможности закончить формирование 2-й дивизии. Сформированные части по приказу генерала Краснова от 14 ноября 1918 г. были влиты под названием Воронежского и Астраханского корпусов в новую Южную армию (командующий армией — генерал Н. И.
Глава 8. Второе рождение подводных сил Северного Ледовитого океана [185]
Короли подплава в море червонных валетов. Часть III. Обзор эволюции подводных сил СССР (1935-1941 гг.). Глава 8. Второе рождение подводных сил Северного Ледовитого океана
Мысль о беспрепятственном выходе на просторы Мирового океана во все времена занимала умы передовых россиян. 24 июля 1899 г. на торжественном открытии города Александровска на Мурманском берегу ее точно выразил прибывший с крейсером «Светлана» на торжества великий князь Владимир Александрович: «Опираясь на Мурман, наша морская сила могла бы защищать великодержавные интересы России в той части земного шара, где это потребуется обстоятельствами». Появившаяся в ходе Первой мировой войны необходимость в защите морских перевозок от нападения германских кораблей в северных морях привела российское морское командование к созданию на основании императорского указа от 3 июля 1916 г. флотилии Северного Ледовитого океана, базировавшейся на Романовна-Мурмане и Александровск в Кольском заливе, Архангельск на Белом море и военно-морскую базу Йоканьга в Святоносском заливе. Формирование флотилии завершили 6 июля 1916 г. Была предпринята попытка освоить сложный северный театр и малыми подводными лодками, но она провалилась из-за их неприспособленности к плаванию в суровых полярных условиях. Гражданская война, военная интервенция и последовавшая за ними разруха привели к полной ликвидации флотилии на много лет. Успехи в развитии тяжелой промышленности наконец позволили, теперь уже Советскому государству, приступить в 1932 г. к осуществлению давней мечты российской верховной власти — созданию полноценной военно-морской силы на берегу Северного [186] Ледовитого океана, способной беспрепятственно «защищать великодержавные интересы России в той части земного шара, где это потребуется обстоятельствами». С завершением весной 1933 г.
Chapter XIII
The voyage of the Beagle. Chapter XIII. Chiloe and Chonos Islands
Chiloe General Aspect Boat Excursion Native Indians Castro Tame Fox Ascend San Pedro Chonos Archipelago Peninsula of Tres Montes Granitic Range Boat-wrecked Sailors Low's Harbour Wild Potato Formation of Peat Myopotamus, Otter and Mice Cheucau and Barking-bird Opetiorhynchus Singular Character of Ornithology Petrels NOVEMBER 10th.—The Beagle sailed from Valparaiso to the south, for the purpose of surveying the southern part of Chile, the island of Chiloe, and the broken land called the Chonos Archipelago, as far south as the Peninsula of Tres Montes. On the 21st we anchored in the bay of S. Carlos, the capital of Chiloe. This island is about ninety miles long, with a breadth of rather less than thirty. The land is hilly, but not mountainous, and is covered by one great forest, except where a few green patches have been cleared round the thatched cottages. From a distance the view somewhat resembles that of Tierra del Fuego; but the woods, when seen nearer, are incomparably more beautiful. Many kinds of fine evergreen trees, and plants with a tropical character, here take the place of the gloomy beech of the southern shores. In winter the climate is detestable, and in summer it is only a little better. I should think there are few parts of the world, within the temperate regions, where so much rain falls. The winds are very boisterous, and the sky almost always clouded: to have a week of fine weather is something wonderful.
Глава 28
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Глава 28
К середине ноября 1919 года офицеры и солдаты Северо-западной армии были интернированы в Эстонии. Хотя недостаток видения перспективы не позволял нам четко представлять истинные причины поражения белых, все понимали, что гражданская война заканчивается. Естественным следствием этого было наше полное физическое, духовное и эмоциональное истощение. Не осталось ничего, кроме острого чувства одиночества и отчаяния. Солдаты Белой армии не надеялись больше увидеть свои дома и семьи. Они превратились в пленников на чужой, враждебной территории без всяких перспектив обрести более приемлемые условия, поскольку не имели ни транспортных, ни денежных средств и нигде не были желанными гостями. Свое новое положение особенно отчетливо мы осознали в день отбытия англичан. Оставаться им не было никакого смысла: война закончилась. Они стремились домой и получили приказ отбыть на родину. Когда же мы собрались на вокзале, чтобы проводить их, от дружелюбия, взаимопонимания, сложившегося в течение нескольких месяцев нашего сотрудничества, не осталось и следа. Расставание проходило в атмосфере неловкости и сдержанности. Сознание того, что они нас бросают, заставляло англичан чувствовать себя весьма неловко, мы же безмолвно стояли и смотрели, как они садятся на поезд, увозящий их в нормальную жизнь. Когда поезд скрывался в отдалении, мы бросили прощальный взгляд на громоздкие силуэты танков, высившиеся на фоне западного небосклона. Обида жгла наши души, когда мы вернулись к своей убогой неопределенной жизни в казармах. Люди пали духом. У нас не было никаких дел, нечем было занять и свой мозг.
Балтика
«Шнелльботы». Германские торпедные катера Второй мировой войны. «Шнелльботы» на войне. Балтика
В представленном 4 февраля 1941 года на рассмотрение Гитлера плане действий кригсмарине в войне против СССР торпедным катерам отводилась особая роль. Непосредственно на Балтийском море предстояло действовать четырем катерным флотилиям. 1-я (капитан-лейтенант Бирнбахер) в составе S-26, S-27, S-39, S-40, S-101 - S-103 и плавбазы «Карл Петерс» должна была оперировать в Финском заливе с замаскированной стоянки у острова Суоменлинна в шхерах близ Хельсинки. 2-я (корветтен-капитан Петерсен; S-42 - S-44, S-104 - S-106, плавбаза «Циндао») и 5-я (корветтен-капитан Клуг; S-28, S-29, S-41, S-46, S-47) флотилии базировались у острова Пенсар в районе Турку. Их операционная зона простиралась от Ханко и Палдиски до Ирбенского пролива. И, наконец, 3-я флотилия (корветтен-капитан Кемнаде; S-31, S-34, S-35, S-54, S-55, S-57-S-61, плавбаза «Адольф Людериц»), находившаяся в Мемеле и Пиллау, действовала на участке от Либавы до мыса Церель. Первая массированная заградительная операция началась с наступлением сумерек вечером 21 июня. Хотя главную роль в ней играли минные заградители (Три заградителя группы «Норд» выставили заграждение «Апольда» (500 мин и 700 защитников) перед устьем Финского залива, три заградителя группы «Кобра» - заграждение «Корбетга» (400 мин и 700 защитников) между Поркалла-Удд и Палдиски), перед катерами также стояли ответственные задачи. «Шнелльботы» 1-й и частично 2-й флотилий составляли охранение заградительных отрядов. Четыре катера 2-й флотилии выставили по 12 магнитных мин в восточной части Соэлозунда и северной - Моонзунда.
Предисловие
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. Предисловие
«...Как это часто бывает в истории, наши чувства склоняются на сторону тех, чье поражение мы должны считать, тем не менее, идущим во благо». Джон Адамс Дойль. «Английские колонии в Америке» Это краткое напутствие предназначено для тех, кто приступает к чтению с полной уверенностью в моей пристрастности. Хотелось бы напомнить, что никто не в состоянии дать совершенно объективное описание собственной жизни, как бы ни желал этого. Личные впечатления не всегда поддаются объяснению, но во многом определяются окружающей этого человека средой: семьей, друзьями, строем жизни – словом, всем, что формирует личность, всем, что влияет на нее на протяжении ее пути. В данном случае речь идет о моем восприятии дореволюционной России. Я знаю, что в стране было много несправедливости, что определенные социальные группы страдали от произвола царской власти. Тем не менее мне повезло быть членом семьи, жившей в более комфортных, благоприятных условиях, поэтому мое отношение к дореволюционной жизни в России достаточно позитивно. Столь очевидные противоречия заставляют меня признать свои ограниченные возможности и убеждают в том, что окончательную оценку революции следует оставить будущему поколению, которое сможет быть более объективным. У меня же нет желания делать окончательные выводы или пытаться проводить сравнения старого и нового. Эти страницы просто посвящены истории болезни общества – тем событиям, которые я наблюдал в то время и в которых участвовал.
2100 - 1550 BC
From 2100 - 1550 BC
Middle Bronze Age. From the beginning of the Middle Kingdom of Egypt in 2100-2000 BC through its decline to the New Kingdom of Egypt establishment in c. 1550 BC.
Записки «вредителя». Побег из ГУЛАГа
Владимир и Татьяна Чернавины : Записки «вредителя». Побег из ГУЛАГа
Осенью 1922 года советские руководители решили в качестве концлагеря использовать Соловецкий монастырь, и в Кеми появилась пересылка, в которую зимой набивали заключенных, чтобы в навигацию перевезти на Соловки.Летом 1932 года из Кеми совершили побег арестованный за «вредительство» и прошедший Соловки профессор-ихтиолог Владимир Вячеславович Чернавин, его жена Татьяна Васильевна (дочь знаменитого томского профессора Василия Сапожникова, ученика Тимирязева и прославленного натуралиста) и их 13-летний сын Андрей. Они сначала плыли на лодке, потом долго плутали по болотам и каменистым кряжам, буквально поедаемые комарами и гнусом. Рискуя жизнью, без оружия, без теплой одежды, в ужасной обуви, почти без пищи они добрались до Финляндии. В 1934 году в Париже были напечатаны книги Татьяны Чернавиной «Жена "вредителя"» и ее мужа «Записки "вредителя"». Чернавины с горечью писали о том, что оказались ненужными стране, служение которой считали своим долгом. Невостребованными оказались их знания, труд, любовь к науке и отечественной культуре. Книги издавались на всех основных европейских языках, а также финском, польском и арабском. Главный официоз СССР — газета «Правда» — в 1934 году напечатала негодующую статью о книге, вышедшей к тому времени и в Америке. Однако к 90-м годам об этом побеге знали разве что сотрудники КГБ. Даже родственники Чернавиных мало что знали о перипетиях этого побега. Книгам Чернавиных в Российской Федерации не очень повезло: ни внимания СМИ, ни официального признания, и тиражи по тысяче экземпляров. Сегодня их можно прочесть только в сети. «Записки "вредителя"» — воспоминания В. Чернавина: работа в Севгосрыбтресте в Мурманске, арест в 1930 г., пребывание в следственной тюрьме в Ленинграде (на Шпалерной), в лагере на Соловецких островах, подготовка к побегу.«Побег из ГУЛАГа» — автобиографическая повесть Т. Чернавиной о жизни в Петрограде — Ленинграде в 20-е — 30-е годы, о начале массовых репрессий в стране, об аресте и женской тюрьме, в которой автор провела несколько месяцев в 1931 г. Описание подготовки к побегу через границу в Финляндию из Кеми, куда автор вместе с сыном приехала к мужу на свидание, и самого побега в 1932 г.
Примечания
Короли подплава в море червонных валетов. Примечания
{1} Даты до 1 февраля 1918 г. даны по старому стилю. {2} OCR: Кроми был связником между Локкартом и заговорщиками. {3} Камелек — камин или очаг с открытым огнем для обогревания небольшого помещения. {4} Получив от казны пару рыбин на обед, краском тут же съедал одну, а ее голову и другую рыбину целиком отдавал коку для рыбного супа. Избыток рыбьих голов в жидком супе наводил на мысль о двуглавости воблы. {5} Стационер — судно, постоянно находящееся на стоянке (на станции) в каком-нибудь иностранном или своем, не являющемся базой флота порту с определенной задачей (представительство, разведка, оказание помощи). {6} От Астрахани до означенной линии кратчайшее расстояние — 120 миль, что сравнимо с радиусом действия подводных лодок типа «Касатка». — Примеч. авт. {7} 6 саженей = 11 м, а перископная глубина погружения лодок типа «Касатка» составляла 24 фута, или 4 сажени (7,2 м). Наибольшая осадка лодок при плавании в крейсерском положении равнялась 9,8 фута (3 м), позволяя им в указанной части моря ходить только в надводном положении и только по каналам и фарватерам из Астрахани строго на юг, а также в сторону Гурьева, постоянно производя промеры глубин впереди по курсу. Кроме того, успешная стрельба торпедами становилась возможной лишь при глубине более 7 м: на такую глубину погружалась торпеда, не набравшая ход после выстрела, следовательно, при меньшей глубине она могла коснуться грунта.
2. Начало поисковой операции. Общая хронология розысков. Обнаружение первых тел погибших туристов
Перевал Дятлова. Смерть, идущая по следу... 2. Начало поисковой операции. Общая хронология розысков. Обнаружение первых тел погибших туристов
20 февраля 1959 г. туристическая секция УПИ провела экстренное собрание на повестке которого стоял один вопрос: "ЧП с группой Дятлова!" Открыли собрание зав. кафедрой физического воспитания "Политеха" А.М.Вишневский и председатель студенческого профсоюзного комитета В.Е. Слободин. Они официально сообщили, что задержка группы Игоря Дятлова несанкционированна и рождает беспокойство относительно судьбы её участников. Решение собрания было единогласным: срочно организовать поисково-спасательную операцию и cформировать группы добровольцев из числа студентов института, готовых принять в ней участие. Также было решено обратиться за помощью к туристическим секциям других ВУЗов и учреждений Свердловска. В тот же день профком выделил деньги, необходимые для закупки продуктов и всего необходимого группам, готовящимся к выдвижению в район поисков. Заработала круглосуточная телефонная линия, призванная координировать всю деятельность участников в рамках разворачиваемой операции. Отдельным пунктом проходило решение о создании при студенческом профкоме штаба спасательных работ. На следующий день, 21 февраля, в район поисков стали выдвигаться туристические группы Юрия Блинова и Сергея Согрина, только что возвратившиеся в Свердловск из плановых походов. Третья группа туристов под руководством Владислава Карелина, по стечению обстоятельств уже находившаяся на Северном Урале, также заявила о готовности действовать в интересах спасательной операции. В тот же день спецрейсом на самолёте Ан-2 из Свердловска в Ивдель вылетели председатель спортклуба УПИ Лев Гордо и упомянутый выше член бюро туристической секции Юрий Блинов.